Только твоя - стр. 28
– Красивые тут закаты, – произносит он не оборачиваясь. Всегда так делал, чувствовал меня еще до того, как обозначу свое присутствие. – Чем больше здесь живу, тем больше убеждаюсь.
– Я уже и забыла, что у тебя глаза на затылке, – подхожу ближе.
– А что еще забыла?
– Всё. Я забыла всё.
Он поворачивает голову, и моя прежняя мантра рассыпается словно замок из песка.
Как быть бесстрастно-холодной, если его близость заставляет бедное сердце колотиться зашкаливая за всевозможные пределы? Как?!
Но я должна.
– У меня мало времени, – перехожу сразу к сути. – О чем ты хотел поговорить?
– Торопишься куда-то?
– К мужу.
– К мужу, – повторяет он словно на автомате. – Не думал, что ты за него все-таки выйдешь.
– А о чем думал? Что я буду до конца дней оплакивать наше несложившееся светлое будущее? Или… – не могу не съязвить, – тебе некогда было думать в объятиях моей подруги?
– В объятиях – громко сказано.
– Ой, прошу тебя, избавь меня от подробностей.
Теплый летний ветер треплет его волосы. Они стали короче, чем я помнила, но желания коснуться их меньше не стало. И это рождает в душе что-то похожее на ярость. Я запрещаю себе думать о нем в подобном ключе.
Соберись! Соберись же!
– Подробностей и нет, нечего особо рассказывать.
– Правда? А Алиса у вас получилась, я так понимаю, из воздуха?
– Такое ощущение, что ты упрекаешь меня в том, что у меня есть дочь.
– Что дочь – нет, но это дочь от моей подруги! – голос предательски срывается.
Ни черта чувства не ушли. И боль не ушла тоже. И обида. Я как будто бы просто поставила когда-то на "стоп" себя ту, и сейчас снова включила.
– Ты вообще должен был уехать, почему остался? Ведь именно это ты мне сказал тогда: "я возвращаюсь в Лондон, возвращаюсь навсегда". Так какого черта ты до сих пор здесь?
– Именно для этого я и позвал тебя сюда, чтобы все рассказать.
– Зачем? Почему сейчас?
– Потому что тогда было нельзя.
– Нельзя – что?
– Сказать правду.
– Как же удобно – отшлифовать за несколько лет любую версию и просто добавить: "я не мог тогда сказать правду!" – выходит чуть истерично и зло. – Не поздновато ли для сеанса раскаяния?
– Правду говорить никогда не поздно.
– Да кому она сейчас нужна, твоя идиотская правда? – порыв ветра забрасывает мои распущенные пряди в глаза, рот, бьет по щекам. Я нервно убираю волосы за уши, чтобы спустя секунду бороться с ними вновь. – Правда мне нужна была тогда, в день моего восемнадцатилетия. Когда я словно на крыльях летела к тебе на встречу. Когда любила тебя до потери сознания и думала, что мои чувства взаимны. Хотя разве можно те мои чувства к тебе описать таким уже давно потерявшим глубокий смысл словом "любовь"? Я тебя боготворила, я в рот тебе заглядывала, бросила Игната, потеряла подругу – из-за тебя! Если бы ты сказал мне тогда – давай прыгнем вместе со скалы, я бы прыгнула. Такими вот были мои чувства к тебе.