Только тёмные сердца - стр. 6
– Так все парни, я погнал. – Холл поднимается с крутящегося кресла и стряхивает с себя крошки ход-дога.
Я сижу за микшерным пультом и не обращаю внимания на возникшую вокруг суматоху.
– Мы собирались поесть где-нибудь, – подает голос Сэд. – Ты разве не с нами?
– Не. – Холл чешет белобрысую макушку. – Нужно решить кое-что.
– Кое-что это что? – не унимается Сэд.
– Кое-что это кое-что, отвали, – огрызается Холл.
Бекс, Арчи и Колин, – парень, который помогает нам с записями, – начинают громко ржать. Кажется, я один ничего не понимаю.
– Я тоже хочу повеселиться, – заявляю я, оторвавшись от работы. – Что смешного?
Бекс подмигивая Холлу, объясняет мне:
– У нашего скромника появилась наконец-то настоящая девушка.
– Во-первых, постоянная, – поправляет его Сэд. – А во-вторых, не девушка, а женщина.
Холл чуть ли не рычит и хватает свою кожаную куртку с кресла.
– Отвалите.
– В чем проблема? – недоумеваю я. – Ну встречаешься ты с женщиной, что тут такого?
Холл бросает на меня быстрый взгляд, а Бекс прочищает горло.
– Майки, ты где витаешь в последнее время?
– Да объясните!
– Я встречаюсь с замужней женщиной! – резко вставляет Холл. – Ей тридцать восемь, у нее есть сын школьник и идиот-муж, который живет на своей работе. Довольны?
Вот это уже другой разговор. Ничего себе новости. Я даже присвистнул.
– Все так серьезно? – спрашиваю я после некоторой паузы.
Холл, едва сдерживаясь, игнорирует смешки парней. Он смотрит мне прямо в глаза и едва заметно кивает. Я скалюсь и подмигиваю другу. Он показывает мне средний палец и выходит из аппаратной.
– Все, давайте тоже сваливать, – говорит Арчи, крутя на пальцах связку ключей.
Мы все начинаем собираться, и тут на меня резко находит озарение. Твою мать. Сегодня четверг.
Мой стон не остается незамеченным.
– В чем дело, бро? – Сэд тычет в меня кулаком под ребра.
Я заламываю ему руку, и мы со смехом вываливаемся на сверкающую сумеречными огнями улицу. На улицах ЛА мы местные пираты, охотящиеся на девочек с силиконовыми губами и грудью. Я обожаю даже запах, которым пропитаны эти улицы. Шаркая кроссовками по горячему от калифорнийского солнца асфальту и сдирая со своих друзей бейсболки, вдыхаю запахи района 323 и не думаю о том, что скоро снова столкнусь с, казалось бы, давно убитым во мне чувством.
И вообще с чего я должен об этом париться? Я не еду домой с неохотой или легко читаемой тревогой в глазах. Как делал это Клэй. Я думал, возможно, все дело в его отце или матери, которая, по его словам, путешествовала. В каждой семье свои заморочки, и я не лез к нему с расспросами пока он сам все мне не рассказал. Ужасно жаль, что такое дерьмо происходит с хорошими людьми. Я никогда не знал маму Клэя, но уверен, что до болезни она была замечательной. Быть может, как и моя.