Только (не) ты - стр. 7
Наконец Удальцов оторвал айфон от уха и произнёс, стуча зубами от холода:
– Сожалею, но спасатели не приедут. Они ужасно заняты и не советуют ехать в Дикие горы. Заносы, снежная буря, всё такое. А вы вообще куда путь держите? Раз уж такое дело, могу подвезти.
Всё, что от меня требовалось – это благоразумно предложить вернуться в Заречье. Готова поспорить, Удальцов ждал от меня именно такого ответа.
Но мне позарез нужно в деревню к староверам и их серебряной рябине – и никакой снежок меня не остановит. И уж точно ни один Гордей Терентьев больше не способен повлиять на мои жизненные планы.
– В горы, говорите, едете? – сказала я. – Отлично. Нам по пути.
Глава 2. Ну просто образцовый Дед Мороз с новогодней открытки!
– А ведь вы так и не назвали своего имени, – сказал Удальцов, когда мы взобрались на тот чёртов перевал.
– Дарина, – я на секунду замялась. Не хочу, чтобы он узнал во мне ту самую неудачницу. И приписала себе мамину девичью фамилию: – Морозова.
– Дарина? – неспешно повторил он, словно пробуя моё имя на вкус. – Даша, значит?
– Нет! – рявкнула я. – Не люблю, когда меня так называют. Ещё и пишут в мессенджерах: «Дашь». Именно так, с мягким знаком. Бесит. Дашь! Не дам!
– Что, серьёзно, так и пишут? – удивился он.
– Представьте себе.
– Как же вас называют друзья? Дариной?
– Риной.
– Могу я называть вас Риной?
– Мы с вами не друзья.
– Мы друзья по несчастью. Меня можете Гордеем называть. Это моё настоящее имя. И на «ты». Я ведь тоже могу обращаться к тебе на «ты»?
– Попробуй.
– Какую музыку предпочитаешь, Рина?
– Любую.
Вообще, в музыке я как раз отличалась разборчивостью, точнее, слушала почти всё, старательно избегая жанра поп-соул, потому что на протяжении семи лет лирические медляки буквально рвали мне душу. Но тут немного растерялась. Нереальность происходящего зашкаливала. Нет, ну в самом деле: я в одном автомобиле с Гордеем Удальцовым и мы не где-нибудь, а в Диких горах, где даже турбазы никакой нет, только заповедные леса да деревня староверов, а вокруг горы снега и снежинки размером с теннисный мяч к лобовому стеклу липнут.
Удальцов потянулся к магнитоле и открыл папку «Любимое». Через секунду салон наполнили нежные лирические звуки. Боже мой, ну почему бы парням не любить какой-нибудь тяжёлый рок?
– Кофе? – предложил он. – В термосе есть.
А ведь я когда-то хотела размозжить ему череп или подлить крысиного яду в какао. Те времена, конечно, давно прошли, но на всякий случай биту я прихватила с собой.
От кофе я решительно отказалась, о чём, правда, вскоре пожалела. Голод и жажда давали о себе знать. Я ехала всю ночь и… А когда, собственно, я ела в последний раз? Давно – это мягко сказано. Но и спала я тоже давно – из Синеводска до Диких гор путь неблизкий. Однако сон в непосредственной близости от Удальцова решительно вычеркнут из списка моих желаний ещё семь лет назад.