Размер шрифта
-
+

Только (не) ты - стр. 7

Наконец Удальцов оторвал айфон от уха и произнёс, стуча зубами от холода:

– Сожалею, но спасатели не приедут. Они ужасно заняты и не советуют ехать в Дикие горы. Заносы, снежная буря, всё такое. А вы вообще куда путь держите? Раз уж такое дело, могу подвезти.

Всё, что от меня требовалось – это благоразумно предложить вернуться в Заречье. Готова поспорить, Удальцов ждал от меня именно такого ответа.

Но мне позарез нужно в деревню к староверам и их серебряной рябине – и никакой снежок меня не остановит. И уж точно ни один Гордей Терентьев больше не способен повлиять на мои жизненные планы.

– В горы, говорите, едете? – сказала я. – Отлично. Нам по пути.

Глава 2. Ну просто образцовый Дед Мороз с новогодней открытки!

– А ведь вы так и не назвали своего имени, – сказал Удальцов, когда мы взобрались на тот чёртов перевал.

– Дарина, – я на секунду замялась. Не хочу, чтобы он узнал во мне ту самую неудачницу. И приписала себе мамину девичью фамилию: – Морозова.

– Дарина? – неспешно повторил он, словно пробуя моё имя на вкус. – Даша, значит?

– Нет! – рявкнула я. – Не люблю, когда меня так называют. Ещё и пишут в мессенджерах: «Дашь». Именно так, с мягким знаком. Бесит. Дашь! Не дам!

– Что, серьёзно, так и пишут? – удивился он.

– Представьте себе.

– Как же вас называют друзья? Дариной?

– Риной.

– Могу я называть вас Риной?

– Мы с вами не друзья.

– Мы друзья по несчастью. Меня можете Гордеем называть. Это моё настоящее имя. И на «ты». Я ведь тоже могу обращаться к тебе на «ты»?

– Попробуй.

– Какую музыку предпочитаешь, Рина?

– Любую.

Вообще, в музыке я как раз отличалась разборчивостью, точнее, слушала почти всё, старательно избегая жанра поп-соул, потому что на протяжении семи лет лирические медляки буквально рвали мне душу. Но тут немного растерялась. Нереальность происходящего зашкаливала. Нет, ну в самом деле: я в одном автомобиле с Гордеем Удальцовым и мы не где-нибудь, а в Диких горах, где даже турбазы никакой нет, только заповедные леса да деревня староверов, а вокруг горы снега и снежинки размером с теннисный мяч к лобовому стеклу липнут.

Удальцов потянулся к магнитоле и открыл папку «Любимое». Через секунду салон наполнили нежные лирические звуки. Боже мой, ну почему бы парням не любить какой-нибудь тяжёлый рок?

– Кофе? – предложил он. – В термосе есть.

А ведь я когда-то хотела размозжить ему череп или подлить крысиного яду в какао. Те времена, конечно, давно прошли, но на всякий случай биту я прихватила с собой.

От кофе я решительно отказалась, о чём, правда, вскоре пожалела. Голод и жажда давали о себе знать. Я ехала всю ночь и… А когда, собственно, я ела в последний раз? Давно – это мягко сказано. Но и спала я тоже давно – из Синеводска до Диких гор путь неблизкий. Однако сон в непосредственной близости от Удальцова решительно вычеркнут из списка моих желаний ещё семь лет назад.

Страница 7