Только мы - стр. 6
— Лиз, твоя дочь ещё нас может многому научить. — И я была благодарна ему за это.
На самом деле Ричард старался быть другом, ведь он прекрасно понимал, что у меня есть те, кто имеет право воспитывать – мои родители.
— Ричард, а выход разве не там? — спросила я, видя, что мы свернули в другой конец коридора.
— Ривер, около центрального входа тебя уже дожидается толпа журналистов. Они как стервятники слетелись сюда и жаждут твоей крови, — пояснила мама.
Конечно, как же я об этом не подумала! Зря, ведь претендентка на звание чемпионки мира с грохотом провалилась. Конечно, чем не повод обмусолить мои кости?
— И что? Ты предлагаешь мне сидеть дома и нос не высовывать? — вскинулась я.
Со мной так всегда. Не люблю прятать голову в песок.
— Нет, Ривер, просто тебе нужно время, чтобы прийти в себя, — мама попыталась меня убедить в правильности своих решений. — Тем более, Филипп собирается тебя забрать к себе.
— Я согласен с Ривер, — внезапно вмешался Ричард, — даже если она улетит обратно в Лиран, их местные журналисты глазом не моргнут, напишут, что Ривер испугалась. А ведь ей там тоже жить, а не сидеть в темнице.
Я поблагодарила отчима за поддержку и, не обращая внимания на поджатые мамины губы, направилась к стервятникам. Я спрятала волосы под капюшон, а на глаза одела солнцезащитные очки Ричарда.
Первая реакция представителей прессы была в виде слаженного вздоха. Они не ожидали, что я всё-таки дам интервью? Да, случившееся не добавляет мне чести. Все прекрасно понимают, что я не имела права принимать участие во вчерашних соревнованиях. Плевать на них! Я буду отвечать за свой поступок.
Вопросы сыпались, не щадя моей головы. Каких только предположений я не услышала! Даже то, что я специально захотела именно так закончить свою спортивную карьеру, потому что знала, что Аманда Бэкер станет чемпионкой. Вот так и бывает. Сегодня ты звезда, тебя любят, боготворят, а стоит тебе упасть – и всё! Будто и не было тебя никогда на олимпе славы.
— Я рада за Аманду и желаю ей успехов в этом нелёгком спорте, — с безмятежной улыбкой выдавила я «участливой» публике, но именно этот вопрос сорвал с меня все клеммы.
Дома я ревела белугой, закрывшись в своей комнате.
— Ненавижу! Всех их ненавижу! Видеть никого не хочу!
Меня сотрясала истерика, и даже посетили мысли выйти из окна, но наш дом двухэтажный, а целители всё равно поднимут меня на ноги. Так я выла до тех пор, пока двери не распахнулись, впуская папу. Я бросилась к нему на шею.
— Котёнок! Милая! Ну, всё, всё. Всё образуется, милая.
Папа гладил меня по голове, как маленького ребёнка, и я постепенно начала успокаиваться. Отец поднёс мои руки к своему лицу, внимательно разглядывая бордовые ожоги.