Только для нас - стр. 26
Я старательно не думал о такой возможности, подозреваю, Ванька тоже.
Мы с ним оба проявили себя в этой ситуации трусами, малодушно решив, что вот приедем и…
Приехали мы на похороны.
11. Глава 11. Тим. Тогда
Бабка была плоха уже давно, еще до моего отъезда на службу, и, в принципе, этот финал ожидался, но…
Но она меня вырастила. И худо-бедно воспитывала, как умела. Сказки рассказывала на татарском про сильных батыров и нежных красавиц, злобных дэвов и волшебных коней…
И любила. Единственная на всем свете любила не потому что, а просто так…
Короче говоря, я держался, пока хоронили, пока поминали, а потом пришел в пустой дом, глянул на бабкину постель, накрытую пестрым покрывалом, которое она сама шила из лоскутков ткани…
И стало плохо. Я сразу и не понял, что такое, просто сердце начало болеть, да так сильно, что стоять тяжело было.
Прошел пару метров до стола, уселся за него, достал бутылку, скрутил с хрустом крышку и жадно присосался, жмурясь от льющихся из глаз слез.
Отставил бутылку, когда дыхание стало сбоить, еще раз оглянулся, смаргивая влагу, и подумал, уже пьянея, что хорошо, что никого сейчас нет рядом. Не хотел, чтоб меня таким видели…
На похоронах Ветка, на плечи которой легла львиная доля организации, держалась вроде рядом, но не совсем. И мне казалось, а особенно теперь, когда пьяный был, что она сделала свой выбор. И не в мою пользу.
И со мною не пошла в дом сейчас, с Ваньком в кафе осталась…
От этого понимания в голове еще хуже делалось, накатывала, кроме тоски внезапной из-за того, что один остался, теперь-то уж окончательно один, еще и злоба дикая.
Почему он?
Почему не я?
Ведь я же ее… С первого взгляда… Как дурак… А она…
Мне хотелось куда-то пойти, кому-то что-то доказать, сильно хотелось, и даже получилось подняться из-за стола… Но больше ничего не получилось.
Ноги подломились, бутылка упала на пол и покатилась, я с тупым удивлением смотрел за ее движением. Пустая, что ли? Всю выпил?
В голове помутилось, пол внезапно дал крен. И тут бы я и упал, прямо на темные доски грязной кухни, если б не крепкие руки, легко подхватившие под мышки.
— Ого, брат, да ты хорош… — знакомо забормотали над макушкой, а затем комната пошатнулась еще сильнее… И двинулась с места. Пока я удивлялся этому явлению, перед глазами возникло озабоченное лицо Ветки:
— Ну когда успел, Тимка? — с огорчением спросила она, — я только отвернуться успела, а тебя уже и не видно…
Я хотел ей что-то сказать, даже руку протянул, чтоб коснуться нежного лица. Она здесь. Она все же пришла… Я не один. Это осознание наполнило спокойствием и тихой, светлой радостью.