Точка Невозврата - стр. 72

Как истинный сын степей, Тунгушпаев скупился на эмоции и слова. За офицерским столом вёл себя сдержанно, алкоголь игнорировал. Был приличным спортсменом. В верховой езде отстаивал итальянский метод – ездил с укороченными стременами, привстав в седле, наклоняя корпус вперёд на галопе и во время преодоления препятствий.

Корсунов попробовал завести с поручиком дискуссию:

– Ох, уж эти итальяшки! Зачинатели моды! Обратитесь-ка к истории – у них сроду не было большой кавалерии. Невозможно долго ездить с полусогнутой ногой – затекает. И наша традиционная облегчённая рысь абсурдна. Лично мне ближе казачья посадка – ровная, безо всяких подпрыгиваний, нога вытянута. Мундштук – долой, всаднику – морока со второй парой поводьев, лошади – мучение, эффекта – нуль. Казаки не признают мундштука, а они – сыны степей, природные наездники…

Тунгушпаев на тираду помощника командира полка ответил кратко:

– Казаки – животные.

Не иначе служба в иррегулярной коннице оставила в его душе глубокий след.

Корсунов помнил предупреждение Кузьмина насчет «закидонов» поручика. Первое чудачество проявилось в стремлении посадить гусар на лошадей одной масти. Трудности с покупкой конского состава Тунгушпаева не заботили совершенно.

– Господин ротмистр, третий эскадрон по регламенту должен иметь вороных лошадей, – отозвался ахтырец на пожелание начальства впредь не забраковывать караковых и рыжих.

Правой рукой Тунгушпаева ходил подпрапорщик[93] Вайнмаер, бывалый гусар. Этот блондин с прозрачными глазами и жёсткими прокуренными усищами слыл немыслимым храбрецом. Случай помог выяснить, какого свойства была его отвага.

Тунгушпаев считал в условиях современной войны пику обузой для кавалериста. В данном вопросе он не был оригиналом, большинство молодых офицеров мыслило аналогично.

Пик имелось в достатке, но гусары владению ими не обучались. Корсунов, в силу занимаемой должности, потворствовать нарушению устава не мог. Лекцию о мощи данного вида холодного оружия и его деморализующем эффекте на противника он опустил. Приказав эскадрону построиться, ротмистр сел на лошадь, разобрал поводья, взял пику и приказал четверым наиболее опытным наездникам подойти к нему на сабельный удар.

Вышколенная Маркиза, повинуясь наружному шенкелю, согнулась в боку и двинулась вольтом[94]. Корсунов, держа древко за среднюю часть, завращал длинной пикой так ловко и стремительно, что атаковавшие его гусары шарахнулись в разные стороны. Грузная комплекция помощника командира полка оказалась обманчивой.

Кавалеристы предприняли ещё ряд попыток напасть, также окончившихся неуспехом. Ротмистр спрятал в усах довольную ухмылку, былые навыки не подвели.