Точка невозврата. - стр. 30
Что там дома без неё? Мама, наверное, совсем спилась с горя, Ксанке в одиночку её не удержать. А сама Ксанка как без неё, младшей сестрёнки – вечной соперницы, лучшей подружки…
Нет. По собственной воле из жизни она не уйдёт, до последнего биться будет, пытаясь вытащить из пола штырь. А выбьет… что дальше? Есть ли из подвала выход? Та дверь, через которую приходит к ней мучитель не в счёт, она наверняка закрыта надёжно. Но ведь кошка как-то попадает в подвал, значит, есть что-то, пусть не выход, но хоть слуховое оконце. Добравшись до него, девочка сможет позвать на помощь.
А штырь в полу уже ходуном ходил из стороны в сторону, но выдернуть его пока никак не получалось.
Валерка Вихорский сидел на детских качелях и, кутаясь в ветровку с капюшоном, курил, зажав сигарету большим и указательным пальцами. Под ногами на земле стояла начатая бутылка пива, мальчишка время от времени прикладывался к ней, делал маленький глоток, морщился и ставил её обратно на землю. Паршивое пиво. К тому же ещё и тёплое. Гадость в квадрате. Но другого нет, и достать негде, приходится пить то, что удалось умыкнуть у отца.
Отец накануне вернулся домой с зоны и первым делом побил Валеркину тётку, хмурую и неулыбчивую, но чего уж тут, вырастившую Валерку. Последние пять лет она была при нём неотлучно – прибиралась, готовила, лечила, когда болел, но не более того. Была она немногословной, скупой на ласку, и будто не было при ней малолетнего племянника – шалопая, жила какой-то своей, непонятной Валерке жизнью. Никуда не ходила, только на работу, ни с кем не общалась, могла часами сидеть в кресле перед сломанным телевизором и смотреть на пустой экран. Валерку она никогда ни за что не ругала, ей было всё равно, ночует ли дома подросток двенадцати лет, посещает ли он школу, в каком виде он приходит вечером, она без слов и порицаний забирала его грязную, а порой и порванную одежду, стирала, штопала, а он, знай себе, пользовался свободой. Да так пользовался, что жители соседних домов десятой дорогой обойти его старались, да взгляд отводили, коль уж довелось столкнуться. Грозен он был, мстительностью отличался и яростью неукротимой, соседи связываться боялись. Один осмелился, замечание сделал. Вежливо так, спокойно, мальчик промолчал, только глянул хищным зверёнышем, а ночью все четыре колеса новенькой, блестящей иномарки соседа проколол.
Или на днях мамаша, гуляющая на детской площадке с малышом, покосилась неодобрительно в сторону угрюмого мальчика, развалившегося с банкой коктейля на скамейке, не сумела презрения и негодования скрыть, а он запомнил, обыскал подъезды ближайших домов, нашёл в общем коридоре коляску этого малыша, поднялся повыше, на семнадцатый этаж дома, вышел на балкон и отправил транспортное средство в полёт. Что уж о ровесниках говорить, самые отчаянные глаза опускали и с дороги сворачивали.