Тьма за плечами - стр. 27
Рядом загавкали собаки, донеслись чьи-то голоса, все больше мужские, среди которых прорвался женский: «Лиза, Лизонька, солнышко, отзовись…». Тимофея осторожно взяли под руки и всучив в руки пакет, взяли железной хваткой. Потащили, не обращая ни малейшего внимания на его брыкания, куда-то далеко-далеко. К краю леса, к одной из машин.
Дверь едва слышно приоткрылась, впуская чуточку света из коридора. Ровно настолько, чтоб протиснуться девичьей головке со смешными косичками по сторонам, Маша делала все возможное, чтоб в свои двадцать два по-прежнему оставаться несерьезной девчушкой-подростком, только-только вступившей в пору созревания. Худое тело и невысокий рост только добавляли ей очков, продавщицы частенько просили у девушки паспорт, удостовериться, что ей можно продавать сигареты или спиртное. Вот и сейчас, она тряхнула рыжими косичками, шмыгнула носом, улыбнулась, увидев Тимофея, и протиснулась внутрь. Подошла к постели, щекотно прижалась, розовое короткое платье, шурша, расправилось по посеревшим больничным простыням.
Тимофей включил свет.
– Не надо, выключи. Я не за этим, – произнесла Маша и хихикнула. Он улыбнулся следом, гладя ее по щеке. Гостья прижалась к ладони, улыбка стала еще ярче, обнажив крупные белоснежные зубы.
– Сейчас обход будет.
– А мы быстро.
– Я не хочу с тобой быстро. Да и моя нога… осторожней…
– Прости, я и так осторожно, – она поцеловала лежащего, потом забралась к нему под одеяло. – И только попробуй выгнать.
Тимофей включил лампу на тумбочке – привилегия находящегося в боксе. Не сезон, ему повезло, что больных мало, да и Маша настояла, чтоб его, поломанного, определили в отдельную палату, подальше от всяких вирусов. Убедить она умела кого угодно. Долго всматривался в ее лицо, пока девушка колдовала над его рубашкой. Потом не выдержала:
– Ты всегда на меня так смотришь. Как будто видишь в первый раз и боишься не успеть насмотреться. Как на Мону Лизу.
– Я так и увидел тебя в первый раз. Ты думаешь, после этого могу смотреть на что-то другое?
Она счастливо засмеялась, снова тряхнув рыжими косичками. Прижалась к молодому человеку и принялась осыпать поцелуями лоб, щеки, губы, шею.
– Я так и думал, – свет в боксе включился на полную, разом залив небольшое помещение светом неона, вошел доктор, немолодой мужчина под шестьдесят, с тяжелыми роговыми очками, модными где-то лет тридцать назад, в синей шапочке и таком же халате. Седые волосы слегка растрепались, видимо, в бокс он заходил в последнюю очередь. – Сударыня, вы поаккуратнее с пациентом. Да и сами – швы же разойдутся. Молодежь, вы ж ни в чем удержу не знаете. Все, нацеловались и вон.