Тьма за плечами - стр. 13
На глаза невольно навернулись слезы.
– Ну ты хуже девчонки, ей-богу. Чуть что и плачешь.
– Я просто… я… – объяснить он не мог. Попросил прощения, поблагодарил и пошел в закут, ткнулся в пыльный матрац, где долго в себя приходил.
Наконец, когда слезы кончились, выбрался.
– Мне подарки редко кто делал. Из жалости только, а ты ведь… Мина.
– Это верно, Мина, – девчушка усмехнулась. – Запомнил правильно. Значит, остаешься.
– Пока не прогонишь.
– Это как себя поведешь. Да шучу я, шучу.
– Я понял, спасибо.
Он повел руками, поймал пальцы, прижал к сердцу. Хотел обнять, да Мина отстранилась.
– Не надо, пожалуйста.
– Не любишь?
– Потом объясню. Рада, что ты остаешься, очень. Мне одной тут… тоже не сахар, – она замолчала на полуслове, протянула ему руки. Он снова сжал их и так стоял, тяжело дыша, желая подобрать много-много нужных слов, но никак не в силах найти.
Сколько времени они провели в молчании – трудно сказать. Мина высвободилась, напомнив о своей роли и его, новообретенной.
– Будешь мне помогать и во всем слушаться. Я сейчас во двор, борщевику задам, а ты, ты доски к печке перенеси. Потом другие во дворе попилим, запас выйдет. Тут еще один дом есть, совсем дырявый, так нам его надолго хватит, и сушняк не нужно искать. А я потом крышу залатаю, там черепица знатная. Заживем.
Тимофей охотно кивнул, соглашаясь. Вечером как раз потребовались его мужские навыки – отогнать машину с дороги, да, она давно заброшена, но мало ли. А «шевроле» лучше не светить.
Он знал азы управления, видел когда-то как отец водит, а потому сообразил снять авто с ручника, после чего Мина посадила гостя за руль, а сама дотолкала «шевроле» до зарослей боярышника.
– Теперь-то уж точно не найдут. А там еще может чего пригодится, – по-деловому разрешила вопрос с машиной она. Тимофей согласился, усталые, они отправились ужинать макаронами по-флотски и крыжовником.
Утром Мина, наконец, показала гостю свои владения. Предварительно выкосив густую траву, провела вокруг дома, представила сад, показавшийся мальчугану большим – четыре груши, семь яблонь, десяток кустов крыжовника, и еще столько же ирги, малинник, к которому его не пустили, и поверженные заросли борщевика, возле которых рос топинамбур. Тимофей получил тонкую палку для оглядывания запущенной местности, но так и не научившись ей владеть в прошедшие три года, поначалу просто бестолково размахивал, пока не получил нагоняй от Мины. Она где-то видела людей с белыми тростями, а потому показала гостю, как лучше.
– Не траву косишь, – заметила она, одобряя осторожные постукивания Тимофея по покосившемуся забору. – Так и в другие дома бывшей деревни наведаемся, покажу, откуда у меня что берется.