Тьма императора. Часть первая - стр. 162
— Как закончишь, зайди, — ответил Арен и, проводив взглядом палкообразную фигуру Гектора, вернулся в спальню к Агате.
Его девочка, подключенная к капельнице и маленькому аппарату, который считывал ее физические показатели, спала. Она все еще была бледной, но уже не настолько — синюшность с лица ушла.
— Все хорошо, ваше величество, — пробормотал Тадеуш, внимательно глядя на экран аппарата. — Состояние стабильное, теперь к лекарствам подключилась сама кровь вашей дочери. Она неплохо справляется с ядом.
Арен кивнул — да, Альго были способны справиться со многими отравляющими веществами. И убийца наверняка это знал, рассчитывая смертельную для ребенка дозу.
Император сел рядом с Агатой, прикоснулся к руке — она была теплой.
Обошлось, действительно обошлось…
Погладив пальцы дочери, он связался по браслету с начальником охраны дворца.
— Виго, моя жена еще не вернулась?
Виктории о случившемся не сообщили — Арен решил ее не тревожить. Пусть лучше сразу увидит Агату живой, а еще лучше — в сознании.
— Пока нет. Но охрана ее величества доложила мне минут пять назад, что скоро они заканчивают и переносятся обратно во дворец.
— Замечательно. Пусть сразу приведут мою жену в детскую.
— Да, ваше величество.
Арен прервал связь и вновь повернулся к Тадеушу.
— Когда Агата проснется?
— Если сама — не раньше, чем через двадцать минут, когда закончится капельница. Я могу разбудить ее, но…
— Нет, не надо. Пусть восстанавливается.
Император погладил дочь по волосам. Темные, мягкие, так похожие на волосы его матери… Она умерла, когда ему было восемнадцать, затем постепенно зачах и отец. Именно он рассказал Арену, Аарону и Анне, что Альго могут по-настоящему любить только раз в жизни. Что они горят как огонь, пока жив их любимый, но если с этим человеком что-то случится — превращаются в пепел.
Аарону и Анне повезло — они счастливо и взаимно любили. А вот Арен никак не мог добиться взаимности от Агаты Арманиус — девушки, которую он выбрал. Наверное, именно тогда, глядя на его мучения, брат и решил убить Агату, полагая, что это ослабит Арена так же, как отца ослабила смерть матери. Да еще и спланировал все так, словно это Агата пыталась убить жениха, но ошиблась, поэтому и погибла сама.
Было ли это настоящей любовью? Ведь Арен, в отличие от своего отца, не умер. И не ослаб, а стал императором через два года после гибели невесты.
Волосы Агаты-дочери скользили между пальцев… Какие мягкие! За один этот волосок он и умереть готов…
Нет, конечно, то была любовь. Арен до сих пор ощущал внутри себя горечь и боль, когда вспоминал сестру Берта Арманиуса. И на месте сердца — словно пустота, бездна, тьма, которую ничем не заполнить, как ни старайся.