Тьма и золото полуночи - стр. 14

– Они похожи на шипастые веревки Мидраута, – говорю я.

– Именно так, – кивает лорд Элленби, – только они больше – крупнее человека. И явно они уволокли брата того рыцаря из Аннуна.

– Но в Итхре он все еще жив? – спрашивает Самсон.

Я вижу, что мой друг так же испуган, как и я, – он наваливается на меня боком, словно огромное дерево, которое стремится расти прямо.

– Верно. Но, судя по всему, он лишь тень самого себя. Он ничего не помнит о танах или Аннуне. И с трудом узнает брата.

– И мы не знаем, откуда они явились, эти твари? Или куда они утаскивают наших людей? – спрашивает с первого ряда Майси, капитан харкеров.

– Не знаем, – отвечает Иаза.

– Но откуда-то они должны появиться, – продолжает Майси. – Они там хорошо искали? Может, если я возьму команду…

– Они искали, Майси, – предостерегающим тоном произносит лорд Элленби. – Они все искали.

– Если ты хочешь сказать Кембриджу и Оксфорду, что они плохо делают свое дело, я к твоим услугам. – Иаза вскидывает брови.

Те из нас, кто встречался с кембриджцами, хихикают, а Найамх фыркает.

Лорд Элленби смотрит на всех нас по очереди.

– Совершенно ясно, что у нас новая задача: выяснить, что представляют собой эти твари, откуда они взялись и самое важное: что они делают с нашими рыцарями.

Если бы все было так просто, как на словах…

Как только нас отпустили, по залу поплыл тихий гул голосов. Никого не удовлетворило решение просто собирать сведения. Обычно рыцарям охота броситься навстречу трудностям, оставляя планирование на потом, но сейчас все желали прежде всего остановить поток похищений, раз уж возникло такое подозрение.

– Они же не просто сбежали, – говорит Наташа. – Они не испугались, не впали в депрессию. А я так на них злилась!

– Знаю, и ведь это мог быть любой из нас! Но не мучай себя из-за этого, ладно? – говорит Найамх.

Я встаю и иду против людского течения, текущего из зала, чтобы получше изучить рисунок. В нем есть что-то странное – то, чего я не могу уловить. Я прослеживаю изгибы тела змееподобного существа, от безглазой головы вдоль усеянного шипами тела до…

– А где хвост? – спрашиваю я, ни к кому, собственно, не обращаясь.

Иаза, который неподалеку о чем-то тихо говорит с лордом Элленби и Олли, оглядывается:

– Что такое, Ферн?

– Рыцарь, который это видел, описал хвост?

– Думаю, это условный рисунок, – замечает Иаза. – Но, впрочем, могу проверить.

– Нет-нет, все в порядке.

Я достаточно много рисовала в свое время, чтобы знать: иной раз ты просто набрасываешь общие контуры тела или лица и останавливаешься, когда детализация уже не интересна. Это вовсе не обязательно по отношению к данному рисунку. Но влияние Мидраута, должно быть, распространилось и на меня – оно заставляет видеть предметы буквально, вместо того чтобы пользоваться воображением.