Тьма, – и больше ничего (сборник) - стр. 53

Я хотел спросить, не следует ли из его слов, что Генри воспитан плохо, но не раскрыл рта, предоставив ему высказать все, что накипело у него в душе. Он готовил эту речь, и я понимал, что договариваться с ним будет проще после того, как он выплеснет все.

– Я хотел бы винить Салли за то, что она не заметила этого раньше, но у первородящих ребенок обычно высоко, все это знают и… Господи, ты видел, в каких платьях ходит Шен! Причем начала их носить давно. Она носит эти бабушкины платья с двенадцати лет, когда у нее начала расти… – Он поднял пухлые руки к груди.

Я молча кивнул.

– И я хотел бы винить тебя, потому что ты, похоже, увильнул от того разговора, который отцу полагается провести с сыном. – Как будто ты что-то знаешь о воспитании сыновей, подумал я. – Насчет того, что пистолет, который у него в штанах, надо держать на предохранителе. – Рыдание вырвалось из его груди, и он воскликнул: – Моя… маленькая… девочка… слишком молода, чтобы стать матерью!

Разумеется, на мне лежала вина, о которой Харлан ничего не знал. Если бы я не поставил Генри в отчаянное положение, когда ему так требовалась женская ласка, Шеннон, возможно, и не залетела бы. Я мог бы также спросить, а не следует ли Харлану возложить часть вины на себя, раз уж ему так хочется перекинуть ее на других. Но я молчал. По характеру молчуном не был, но жизнь с Арлетт выдрессировала меня.

– Только я не могу винить и тебя, потому что этой весной от тебя сбежала жена и, естественно, в такое время внимание рассеивается. Поэтому, пытаясь стравить злость, я пошел во двор и переколол полтелеги дров, прежде чем приехать сюда, и это сработало. Я пожал тебе руку, так?

Самодовольство, прозвучавшее в его голосе, едва не заставило меня сказать: Если речь не об изнасиловании, думаю, нужны двое, чтобы станцевать танго. Но ограничился лишь простым «да, пожал» – и замолчал.

– Что ж, и теперь вопрос в том, что ты собираешься с этим делать. Ты и этот парень, который сидел за моим столом и ел еду, приготовленную для него моей женой.

Какой-то дьявол – существо, которое вселяется в тебя, как я это понимаю, когда уходит Коварный Человек, – заставил меня сказать:

– Генри хочет жениться на ней и дать ребенку свою фамилию.

– Это настолько нелепо, что я даже не хочу этого слышать. Я не говорю, что у Генри нет горшка, чтобы поссать в него, и окна, через которое выплеснуть мочу, я знаю, что у тебя все в порядке, Уилф, ты хорошо управляешься с хозяйством, но это все, что я могу сказать. Эти годы были тучными, и ты по-прежнему на шаг впереди банка. Но что будет, если годы вновь станут тощими? А это наверняка произойдет. Будь у тебя наличные за ту сотню акров, ситуация бы изменилась… наличные помогают пережить трудные времена, все это знают… но Арлетт ушла, и акры эти будут сидеть, как мучающаяся запором старая дева в сортире.