Титановая гильотина - стр. 17
Это был не кто иной, как Виталий Черняев, бывший полковник милиции, бывший начальник областного ОБЭП,[5] примерно год тому назад не без скандала распрощавшийся со своей должностью, а ныне глава частного охранного предприятия «Центурион».
Когда Черняев подошел к охраннику, тот что-то накоротке пояснил, затем кивком головы указал на припаркованную в нескольких шагах «Волгу». Экс-полковник, подойдя к машине, вежливо – и в то же время настойчиво – постучался костяшками пальцев в боковую дверцу.
Герман, приспустив стекло, не слишком дружелюбным тоном произнес:
– Ну? Что надо?
Черняев, поглядев на него в упор своими круглыми нагловатыми глазами, сказал:
– Так-так… Карахан? Можно тебя на минутку? Есть доверительный разговор…
– С каких это пор мы на «ты», господин Черняев? – сухо поинтересовался Герман, при этом выбираясь все же из машины наружу. – Итак… какое у вас ко мне дело?
Черняев жестом приказал своему сотруднику оставить их наедине, затем, выдержав паузу, спросил:
– Могу я поинтересоваться, что здесь делает госбезопасность?
– А с каких это пор ФСБ должна отчитываться перед вами? – сохраняя внешнее спокойствие, спросил Карахан. – Если я не ошибаюсь, господин Черняев, вы сейчас не состоите на госслужбе, а занимаетесь частным бизнесом?.. Откуда тогда такие вопросы?
– Скоро здесь все изменится, Карахан, – сохраняя прежнюю маску показного дружелюбия, сказал Черняев. – Поэтому вам следует уже сейчас определиться, с кем, а также против кого вам следует дружить…
– С кем мне дружить я как-нибудь сам разберусь.
– Мне доложили, что тебя и еще несколько человек из вашей конторы видели на днях в Новомихайловске… – чуть сузив глаза, сказал Черняев.
– Возможно. Ну и что из того?
– Я все понимаю… служба… чистое сердце, холодные руки… Или как там у вас? Но мы живем здесь, на этой земле, а не в той же Москве…
– Это что, угроза?
Черняев криво усмехнулся:
– Нет, это – голимый факт.
В этот момент в кармане у экс-полковника запиликал сотовый, и тут же донесся чей-то голос из портативного «кенвуда», который тот держал в руке.
– Ладно, служивый, мне пора, – сказал Черняев. – Договорим в следующий раз…
Достигнув определенного положения в обществе, люди должны уметь сохранять выдержку в любой, даже в самой неприятной ситуации. Даже если тебе хочется дать своему оппоненту в морду и он того вполне заслуживает, то найди в себе силы и волю сдержать свои эмоции… хотя бы до поры, когда ты подготовишь свой скрытный, хорошо замаскированный, но убойный удар.
И Мельников, и банкир Ряшенцев, родной племяш губернатора, этим искусством обладали если и не в совершенстве, то в достаточной степени для того, чтобы не устраивать словесных перепалок с наглецом Ворониным в присутствии посторонних людей, у палаты тяжелобольного человека. Вице-губернатор, впрочем, пробыл здесь недолго: с полминуты провел в палате (даже супруге Николая Дмитриевича и его дочери врачи не разрешали пока подолгу там находиться), еще с четверть часа о чем-то шептался с врачами, а затем укатил восвояси вместе со свитой…