Тиндер. История не одного знакомства - стр. 40
Конечно, доесть все, что оставалось на столе, было невозможно и, когда я отставила в сторону полупустую пиалу с мороженым, Эмир попросил упаковать оставшуюся еду с собой и расплатился по счету, оставив щедрые чаевые.
На мою робкую попытку возразить, что нет нужды забирать еду с собой, ответил, что здесь так принято и оставить ужин в ресторане - значит обидеть повара, хозяина и вообще всю его семью.
Если это был сознательный акт бахвальства, то я не впечатлилась, но общее настроение вечера поступок Эмира не испортил.
Совсем наоборот.
Когда мы вышли в прохладную, наполненную свежестью морского воздуха ночь, турок вдруг взял меня за руку и, поцеловав пальцы, повел за собой вниз по мощеной улице в сторону моря.
А у меня в животе запорхали пресловутые бабочки, потому что последний раз вот так просто за руку меня держали еще в школе. И даже Юджин не отличался любовью к публичной тактильности.
Ладонь Эмира была теплой и твердой и, пока мы спускались к общественному пляжу, я никак не могла решить, сжать его ладонь в ответ или оставить пальцы безвольно лежать.
Мне было хорошо, а еще чертовски приятно и легко. Я порадовалась, что не стала пить алкоголь, как вдруг Эмир подхватил меня на руки.
- Ты что!? - возмутилась я, но турок спокойно ответил.
- Песок мокрый, еще испортишь свои туфли.
Он бережно поставил меня на свободный лежак почти у самой воды, туда же опустил пакет с едой, а потом разулся и закатал до колен узкие черные джинсы.
- Разувайся, - сказал Эмир и протянул руку.
- Зачем?
- Купаться пойдем, - сказал он и рассмеялся, чтобы я не подумала, что он говорит серьезно.
Колебалась я недолго. Все-таки турок сумел расположить меня к себе, и, когда я наклонилась, чтобы расстегнуть застежки на щиколотках, лежак вдруг накренился и я завалилась вперед, теряя равновесие.
В ту же секунду теплые широкие ладони подхватили меня за талию, а горячее дыхание сдуло с лица несколько непослушных прядей, чтобы следом впиться жадным поцелуем в мои губы.
13. История третья. Часть 5
Море было теплым и брюки, которые из-за свободного кроя закатывать не имело смысла, намокли и облепили голень, а потом и бедра. Но холодно не было - тяжелый лен хлопал по воде, и я, убегая от Эмира, смеялась, как ребенок.
Турок не отставал и в спину мне летели соленые брызги. Конечно, он давно мог догнать и повалить меня в воду или опять поднять на руки и поцеловать, но вместо этого позволял дурачиться.
И я смеялась, лавируя в волнах, выбегая на мокрый песок общественного пляжа под зорким взглядом двух полицейских, наблюдавших за нами с набережной, и дразнила Эмира плавными изгибами тела под мокрой одеждой.