Тик - стр. 2

Медицинский пункт представлял собой терминал, который служил проводником от «банка жизни» к человеку. Такие терминалы стояли вдоль каждой автомагистрали на расстоянии пяти ярдов друг от друга; в каждом общественном заведении; в уборных ресторанов, клубов и кинотеатров; в торговых центрах, универмагах, подземных переходах и на каждой автобусной остановке. Можно было также приобрести ампулу с лекарством в любой аптеке и сделать укол самостоятельно.

Медицинский терминал, в котором я оплатил последние сутки жизни, находился в фойе некогда пятизвездочного отеля, где я поселился. Я жил в одиночестве, время от времени переселяясь из номера в номер, когда прежнее жилище становилось захламлено.

В 2086 году, когда мне было двадцать, вирус под названием «эсхатон»^>3 прошелся по земле, словно жнец, собирая колосья пшеницы. Среди людей, уцелевших до изобретения антигена, насчитывалось сто сорок четыре тысячи нетронутых обжинков. Выжившие стали всецело зависимы от вакцины под названием «Время».

Препарат не был совершенен, так как не излечивал вирус. Но на тот период, пока антитела, противящиеся заболеванию, находились в крови, лекарство блокировало его развитие и поддерживало все биологические показатели на жизнеспособном уровне. Но лишь срок действия медикамента заканчивался, человек терял сознание и у окружающих оставался час, чтобы оказать первую помощь, без которой больной впадал в кому, из которой никто из носителей вируса не выбирался. Одна доза препарата составляла двадцать миллилитров и продлевала человеческое существование на одни сутки.

Таким образом, продолжительность жизни стала искусственно регулироваться. Удлиняться, посредством «времени», вводимого под кожу каждые двадцать четыре часа, и укорачиваться вследствие множества причин. Никто по-прежнему не был застрахован от того, чтобы подавиться косточкой маслины, или упасть, свернув шею. Смерть поджидала каждого в самых разных ипостасях, но теперь над человечеством нависла одна общая угроза.

Когда все приоритеты человечества свелись к получению дозы «времени», исчезла потребность в зеленых бумажках с портретом Джорджа Вашингтона, в радужных билетах Банка России, в биткоинах и прочих средствах платежа. Единственным ценным ресурсом стало время.

***

В холле отеля было пустынно и тихо. Звук моих шагов эхом отдавался в самых дальних углах здания, и оттого казалось, будто кроме меня, кто-то еще ходил по этажам.

Я вернулся в номер.

Предшествующую ночь я провел в мучительной бессоннице. На протяжении всей жизни бессонница посещала меня время от времени без особой на то причины. Я ненавидел эту незваную гостью. Она вставала у изголовья кровати, и в её присутствии я был вынужден столкнуться лицом к лицу со своими страхами. Глядя в беспросветную тьму ночи, я терял всякий покой и надежду. Я обливался потом, и моё тело обуревали конвульсии. Всё, что я мог, это сжаться в комок и зажмурить глаза, уповая на скорый восход солнца. Ночь была постоянным напоминанием о неизбежной смерти, а рассвет – надеждой на то, что за каждой тьмой следует свет.