Тихое НЕсчастье - стр. 7
– Привет, – она смотрела на меня сверху вниз, но не потому, что такая гордая, а в силу своего роста.
– А ты тоже только поступаешь?
Она кивнула.
– И я, – вздохнула и оглянулась на толпу. – А ты на кого?
– На воспитателя.
– Во, блин! – обрадовалась я. – Так мы вместе учиться будем.
И тут же выпалила:
– А давай вместе жить? Меня Малика зовут, – протянула ей руку. Остановить меня уже было сложно. Не знаю, чем, но мне понравилась эта долговязая девчонка. – Пошли очередь занимать на заселение? У тебя одна сумка? У меня тоже, правда и рюкзак ещё. А ты откуда? А как тебя зовут?
Под шквалом моих вопросов девочка, похоже, совсем перестала понимать, где находится. Но хотя бы не отказалась жить вместе.
Я очень боялась, что попадутся соседки-гопницы. А таких тут было немало. Плюс детдомовские. От этих я всегда старалась держаться подальше, потому что они безбашенные.
Соседку мою, как выяснилось, звали Светой, она, в отличие от меня, единственный ребёнок в семье.
Уже разбирая в комнате сумки с вещами, мы смеялись над тем, как устроен человек.
Она всю жизнь мечтала о сестрёнке или братике, а я хотела быть единственным ребёнком.
– Может, тогда бы меня любили больше? И не пришлось бы вещи за Машкой донашивать, это меня ужасно бесило.
– Ну не знаю, – Света аккуратно раскладывала одежду на полку, – я одна. А толку? Думаешь, в жопу зацелована? Как бы не так.
– Ну да, на избалованную ты не похожа, – усмехнулась я, запихивая свои вещи на нижнюю полку.
Заметив аккуратные стопки одежды новой подруги, стало неловко. Скинула всё на пол и тоже начала складывать рукава.
– Хочешь, научу? – заметила она мои потуги и, не дожидаясь ответа, взяла одну из моих рубашек. – Мы с матерью раньше каждые выходные в город торговать ездили. Она из Турции шмотки возила. Вот я и научилась складывать так, чтобы красиво.
– А почему
“раньше”
? – с растущей завистью поинтересовалась. Всем известно, что турецкие шмотки – самые крутые.
– Да кинули её. Сама не смогла поехать, ногу сломала, дала денег знакомой. В итоге, та кинула. Я, честно говоря, не сильно в курсе. Знаю, что мать в милицию обратилась, но без толку. Тётка отрицает, что вообще какие—то бабки получала. В итоге, и товара нет, и за аренду платить. Пришлось за бесценок всё распродавать и уходить с рынка.
– Офигеть. И что теперь?
– Ничего. Дома сидит. Огород, да хозяйство.
– Да уж… – мне стало жаль эту женщину. Но Светка не выглядела расстроенной. И мы довольно быстро сменили тему.
А вскоре в комнату зашла коменда, за спиной у неё стояла ещё одна первокурсница. Кучерявая, белобрысая, полненькая Ирка стала нашей третьей. Хохотушка оказалась та ещё. Я частенько подхватывала её смех – тонкий, громкий, заразительный.