Тихий ветер - стр. 46
Но в голове настырно жужжали мухи над гниющей плотью моей мёртвой души и остатками совести.
– Спасибо!
Она восторженно захлопала в ладоши, прижав новую игрушку к груди.
– Беги, покажи своим подружкам! – подзадорила её я, и она тут же умчалась.
Я смотрела ей вслед и чувствовала, как улыбка от добра, сделанного для этой малышки, превращается в концентрацию печали.
Девочка чудом осталась жива после последнего налёта стравщиков. Ей повезло, как и другим детям, живущим в этом городке.
Но этого нельзя сказать о тех, кто больше не смотрит на небо снизу, а созерцает нас сверху. Как же иначе? Все детки – это невинные ангелы, которые даже не понимают, что сейчас творится.
Спустя пять налётов стравщиков, шесть грузовиков с ранеными и убитыми солдатами, два ночных дежурства и одну мучительно-бессонную ночь я призналась себе, что совершила жуткую и непоправимую ошибку.
Репортёры твердили о смерти Чёрного Полковника. Взахлёб рассказывали, что Якоб Кайзер остался без своего «любимого офицера», тыча в объективы камер фотографию с избитым и посиневшим лицом Валенти.
А я не знала, о чём сожалеть больше и на что надеяться: чтобы проклятый полковник всё-таки не выжил или чтобы добрался до своего полка и освободил моего брата.
Стоило прикрыть глаза, как начинали проплывать красочные картины горячих сводок новостей о том, что Герман Валенти бессмертен. Я будто видела, как он радостно улыбается, стоя рядом с Кайзером и глядя в объектив жутко чёрными глазами.
Поэтапно могла назвать всё, что будет со мной после первого сообщения о том, что полковнику удалось бежать. Отца расстреляют. Брата признают изменником вместе со мной. А Якоб Кайзер будет продолжать свой смертельный марш, беспощадно убивая и уничтожая всё и всех вокруг.
Я погубила не только себя. Я уничтожила миллиарды судеб.
Даже не заметила, как слеза скользнула по щеке и упала на ладонь. Слеза бесполезной скорби и раскаяния.
– Вив!
Обернувшись на оклик, я увидела Анну, которая, ловко маневрируя среди толпы, бежала ко мне. Сердце подпрыгнуло в груди и набрало бешеный ритм. Что-то случилось!
– Вивьен, там…
Она едва могла дышать от быстрого бега.
– Ну что же там?! – схватила я её за плечи, уже утопая в океане паники.
– Твой брат Клаус! Он вернулся! – выдохнула она.
Анна ещё что-то добавила. Что-то радостное. Восторг переполнял её и выплёскивался наружу.
Слух отказал. Замёрзло сознание. Душа застыла, а неверие боролось с разумом.
– Он в штабе… у Строда, – закончила она.
Я сорвалась с места и, не чувствуя земли под ногами, помчалась к зданию, где обосновалось командование западного фронта. Но у входа на моём пути неожиданно возник Пакош.