Тихий ветер - стр. 25
Я бросила на него красноречивый взгляд:
– Готовь, конечно. Мы лечим, а не пытаем.
– В точку, доктор Мессарош! – заметила Флеген.
Антоний хмыкнул и надел маску искусственной вентиляции лёгких на разбитое месиво вместо лица офицера.
Я принялась за работу. Ножевое ранение под левым нижним ребром оказалось особенно тяжёлым.
– Органы целы, но кровотечение продолжается, – докладывала я.
Глубокая и неустанно кровоточащая рана. Ещё бы несколько минут – и его не спасти. Рваные края кожи опасно воспалились.
– Нужно вводить антибиотик! – сказала я. – Рана инфицирована.
– Запасы на исходе. Хватит только на два дня! – доложил Антоний.
– Чёрт! – вспылила Флеген. – Я попробую достать его раньше!
На смуглой коже чернорубашечника виднелись давно зажившие шрамы разных форм и размеров, как будто его часто истязали и до этого дня.
– Они совсем спятили! – охнула Флеген.
Я отвлеклась от процесса и бросила на неё взгляд. Марта прослушивала его лёгкие стетоскопом и показала на левую часть груди. Там устрашающе зиял особенный шрам в виде грифона, готового к атаке, – символ агрессивного и воинствующего движения, которое возглавляет Чёрный Якоб.
– Припухшая и бугристая кожа… – бормотала Флеген. – Она совсем недавно восстановилась. Этого солдата заклеймили совсем недавно. Чёртовы мазохисты! Татуировки им уже мало!
Подавив новый приступ отвращения, я вернулась к ране, мимоходом замечая новые синяки и ссадины, что темнели на груди и животе. Их было очень много. Его явно неустанно били, пока везли сюда. Но, судя по состоянию кожи, он уже знал, что такое боль.
– Сломана кость седьмого ребра, – диктовала Флеген видеокамере на потолке, продолжая обследовать пациента. – И восьмого. Лёгкие не задеты.
Они причиняли ему сильные муки, но он так гордо возвышался над теми, кто его пленил…
– Так, состояние стабильное, – через сорок минут заключила Флеген.
Она отступила от постели комитаджа и сняла маску.
– Мне нужно отчитаться в штабе. Действуем под грифом «Секретно». Это очень важно, слышите? Если растреплете кому-либо, вас отправят под трибунал. Я не преувеличиваю.
Мы все дружно закивали.
– Оставляю его на тебя, Мессарош.
Марта сжала моё плечо. Мы встретились взглядами.
– Этот офицер очень важен! Не отходи от него. Но будь осторожна.
– Да, я поняла.
Флеген отпустила меня и, снимая перчатки, обратилась к своим ассистентам:
– Антоний, пробегись по палатам, потом расскажешь мне обстановку. На тебе все остальные пациенты.
– Да, доктор Флеген! – кивнул тот и вышел.
– Анна, обработай ссадины на лице комитаджа. От Вивьен не отходи. Ты сегодня с ней дежуришь.