Тихий омут - стр. 18
– Вера…
– Крепись, Александр, спасение уже близко, верные друзья спешат на помощь, – скороговоркой пробормотала она, медленно заходя в воду, ежась и с отвращением чувствуя под бывшими новыми кроссовками похрустывание ракушек в вязком илистом дне.
– Вера!
Она зачем-то оглянулась. Верные друзья были уже близко, но это ничего, не полезут же они за ней в воду. И господин Сотников, судя по всему, сигать с моста не собирается, у него перед глазами чуть живой пример идиота Сашки. А вот идиот Сашка, кажется, все-таки мечтает утопиться. Встал и руки к ней тянет. Сейчас в речку полезет со своей разодранной ногой в разодранной штанине.
– Сидеть, – строго сказала Вера и для доходчивости указала пальцем на ступеньку лестницы. – Второй раз тебя с якоря снимать мне некогда. Я и так на работу уже опаздываю.
Сашка послушно сел на ступеньку боком, вытянул перед собой раненую ногу и радостно заявил:
– Вера! А ты к тому же еще и красивая!
С точки зрения информативности ничего нового она не услышала, но формулировка ее поразила.
– Это к чему же «к тому»? – подозрительно спросила она, впервые внимательно разглядывая идиота Сашку.
– Как это к чему? – заметно растерялся тот. – К тому, что умная… Умная, да к тому же еще и красивая!
– Это кто тебе сказал? – еще подозрительнее спросила Вера. – Насчет того, что я умная… Не верь сплетням, Александр. Люди по злобе чего только не болтают.
– Никто не сказал, – упорствовал Сашка. И сиял как ясно солнышко. – Что, я сам не вижу, что ли? И к тому же еще красивая! С ума сойти! Эй, ты куда опять?.. Ты зачем опять?.. Да не лезь ты в воду, мы тебя до дома довезем!
– Спасибо, не надо, – вежливо отказалась Вера, хмуро поглядывая на два туловища, которые уже топали вниз по лестнице. – Мы пойдем своим путем. Мне этот путь как-то привычней.
Она отвернулась, зашла в воду по пояс, оттолкнулась бывшими новыми кроссовками от вязкого дна и поплыла на другой берег – мощно, всерьез, как на соревновании, не слыша, кто там что кричит ей вслед, вообще ничего не слыша, кроме плеска воды и собственного дыхания. И холодно в общем-то не было. А ноге так и вовсе жарко было, как будто там осталось тепло от Сашкиной ладони, и это тепло не тратилось, а постепенно разрасталось, чего, конечно, быть никак не могло ни с точки зрения химии, ни с точки зрения физики. С точки зрения мутной науки психологии могло быть что угодно, поэтому Вера, выбравшись из воды на бетонный бортик недостроенного лягушатника, первым делом осмотрела лодыжку, которая горела, как под перцовым пластырем, и даже потрогала ее на всякий случай: может быть, и вправду горячая? Да нет, вполне холодная. И никаких следов ожога она не увидела, она и знала, что не увидит, какой там может быть ожог… Знала, что ничего такого быть не может, но увидеть что-нибудь такое все-таки ожидала. Бросать надо эту психологию к черту, а то так и до самоанализа докатишься… Ладно, пора домой.