Тихий маленький город - стр. 9
Левобережной части города понадобился месяц, чтобы меня признать. Первым пришёл за мазью для поясницы сосед Иван Ксенофонтович, буквально через час прибежала его жена Варвара за промыванием для глаз.
Так и пошло.
Ещё одно наследство от Агнии Николаевны – её тетрадь с записями – обнаружилось в рабочем кабинете, стерильно чистой комнате без окон, где рядами стояли флаконы с жидкостями, тихо урчал огромный холодильник, а два рабочих стола, лабораторный и письменный, казалось, ждали, чтобы я взялась за дело.
Я и взялась.
***
Ну, хватит воспоминаний, меня ещё ждёт беседа с дежурным следователем. Вон он, как раз закончил что-то писать и с интересом посматривает в мою сторону. С участковым разговаривает, наверное, обо мне расспрашивает. Что ж, совесть моя чиста, да и Михаил Матвеевич дурного слова не скажет, он ко мне за травой тоже наведывался.
Следователь представился Егоровым Петром Григорьевичем, и я мысленно посочувствовала ему: человеку с таким количеством букв «Р» в фамилии, имени и отчестве живётся явно нелегко.
- Господин следователь, а пойдёмте в дом, там и сесть можно, и вам писать удобнее будет, – предложила я.
Мы прошли на кухню: в гостиной у меня только журнальный столик, а в рабочий кабинет я вообще никого не пускаю, да и сама полностью переодеваюсь, прежде чем войти.
- Итак, Анастасия Александровна, давайте быстренько ваши данные заполним? – сказал Егоров.
- Вообще-то, это всё есть у вашего лейтенанта Сосницкого, он мой паспорт фотографировал…
- А вы продиктуйте ещё раз, мне удобнее будет заполнить документ, - и он ласково улыбнулся.
У меня нехорошо заныло где-то под ложечкой. Цыкнув на внутренний голос, я продиктовала всё, что требовалось.
- Так, значит, вы работаете фельдшером в здешней городской больнице? И давно?
- С двадцать восьмого марта сего года.
- Месяц с небольшим, получается… И как вам у нас?
- Пока всё хорошо. Март переползли, апрель проскочил, а уж с мая заживём!
- А дом этот вы, выходит, унаследовали от Агнии Николаевны Астаповой? Кем она вам приходилась, не скажете?
Ну, Пётр Григорьевич, на такие ошибки только второклассника ловить, и то заметит.
- Фамилия её была Апраксина, господин следователь. А кем приходилась… Трудно даже и сформулировать. Моя мама была Агнии Николаевне троюродной внучатой племянницей.
- Дальнее родство.
- Дальнее, - согласилась я, и замолчала.
Егоров полистал свои записи и снова посмотрел на меня.
Вот странно, вроде красивый мужик: дать ему выспаться и накормить хорошенько, будет не хуже любого австралийского пожарного с календаря. А я смотрю в его серые глаза, и хочется от него сбежать, хотя никакой моей вины ни в чём нет.