Тихие ужасы современного города - стр. 9

Повязав на голову тёмный платок, она отправилась на край села, где находился ничейный сарай, в который и заперли Никифора.

Подойдя к двери, она тихонько постучала.

– Откройте! – тотчас отозвался повар.

– Никифор, не шуми. Это я, Раиса.

– Открой!

–У меня нет ключа, – она посмотрела на огромный висячий замок, – я не могу тебя выпустить.

– Тогда чего пришла? – грубо спросил Никифор.

– Я принесла тебе молока.

– От бешеной коровы? – усмехнулся он.

– Нет, – не поняла Раиса чёрного юмора, – с чего ты взял? От тётиной коровы.

– Ну, ладно, давай, – соизволил согласиться повар.

– Я в миску налила, чтоб под дверь прошло, – она поставила миску на землю и легонько подтолкнула её под дверь.

Молоко исчезло.

– Никифор, – окликнула она.

– Чего тебе?

– Ты зачем кур порезал?

– Скучно было, – ответил он равнодушно.

– Ты бы спать лёг, – заметила Раиса.

– Не хотел.

– А за женой, зачем по селу бегал?

– Зачем, зачем! Чего пристала?! Сказано же, скучно было.

Раиса вздохнула, – ты больной, Никифор. Тебе лечиться надо.

– Тьфу, ты, дура!

Раиса обиженно вздохнула и собралась уйти.

– Рая! – окликнул её повар, – ты не обижайся. Погодь! Не уходи.

– Чего тебе? – спросила Раиса.

– Знаешь, что, когда стемнеет, принеси мне лом.

– Чего принести? – удивилась женщина.

– Лом! Глухая, что ли?!

– Зачем?!

– Как зачем, чтобы отсюда выбраться. Не век же мне здесь куковать!

– Тебя скоро выпустят. А если ты примешься крушить ломом, то только хуже сделаешь, – сказала Раиса и быстро пошла прочь.

Её душа раздваивалась от противоречивых чувств. Ей было и жалко Никифора, и в то же время она испытывала ужас.

Она то вспоминала его большие мясистые руки и раздавленных мух, то равнодушные, точно осоловелые глаза и… кровь на полу в столовой.

Раиса почувствовала, что лоб её усеяли бисеринки холодного пота.

– И что это на меня нашло? – подумала она и зашагала быстрей.

Тётка встретила её на крыльце, – Рая, где ты была?

– Гуляла. А что?

– По-моему у Артурчика температура. Пойду, свожу его к фельдшеру.

– И так всё пройдёт, – равнодушно обронила Раиса и прошла мимо тётки в дом.

– Странная ты, Рая! – воскликнула тётка, хотела ещё что-то сказать, но передумала, махнула рукой и вернулась в дом за мальчиком.

Артур полусидел на старом диване. Дышал ребёнок тяжело. У него явно был жар.

Женщина подхватила ребёнка на руки и вместе с ним вышла из дома.

Фельдшер жил через два дома – седой старичок с озорными глазами, он никогда никому не отказывал в помощи ни днём, ни ночью. И сельчане доверяли ему больше, чем любому врачу.

Осмотрев мальчика, фельдшер успокоил женщину.

– Ничего страшного, – сказал он, – малыш городской, потому нежный. Простыл на сквозняке. Пусть попьёт вот эти порошочки и всё пройдёт.