The Miles club. Тристан Майлз - стр. 39

– Зови меня Тристаном.

Я закусываю щеку, стараясь не улыбаться. Мне нравится эта игра.

– Как хочу, так и буду звать, – одними губами отвечаю я.

Он резко втягивает в себя воздух и поправляет брюки в паху.

Это зрелище – как он прикасается к своему члену – делает что-то странное с моими внутренностями, и мое женское естество начинает пульсировать.

– С чего ты решил, будто я хочу тебя съесть? – шепотом спрашиваю я.

Его взгляд падает на мои губы.

– Потому что я хочу съесть тебя, и по правилам вежливости ты должна ответить взаимностью.

Его дерзость меня смешит.

– Боюсь, вежливости-то мне и недостает.

Нарочито медленно он поднимает свой приземистый хрустальный бокал и улыбается, поднося его к губам.

– И как тебе в образе мученицы?

– С чего это вдруг я мученица?

– Ну… – он небрежно пожимает плечами. – Ты все время говоришь, что я тебя не привлекаю, однако…

– Однако что? – шепчу я.

– Однако я чувствую, – мурлычет он, – как твое тело взывает к моему.

Наши взгляды пересекаются, и воздух покидает мои легкие.

– Каждый раз, оказываясь рядом с тобой, я чувствую, как наши тела разговаривают друг с другом. И не говори мне, что ты этого не чувствуешь, потому что я знаю, что чувствуешь, – шепчет он.

Мы долго-долго смотрим друг на друга, и между нами как будто зарождается вихрь.

– Ты дашь ей то, что ей нужно? – спрашивает он, поднося к губам бокал.

Я опускаю голову, сраженная его интуицией.

– Боюсь, что не могу этого сделать.

– Почему?

– Потому что ты не тот мужчина, который…

– …может тебе понравиться? – договаривает он за меня, явно веселясь.

Я прикусываю язык, не желая нагрубить.

– Расслабься, Андерсон; ты тоже не та, кто может мне понравиться. Так что не требуй от себя невозможного.

Я с облегчением улыбаюсь.

– Но… что происходит в поездке, то в поездке и остается, – добавляет он.

Все мое нутро трепещет от перспективы тайно заняться сексом с этим мужчиной.

Он отводит взгляд, глядит прямо перед собой, словно размышляя о чем-то, а потом улыбается и отпивает из бокала.

– О чем ты думаешь? – спрашиваю я.

– Ну, ты же знаешь, что однажды мы с тобой неизбежно… трахнемся.

Я смотрю на него во все глаза, и в воображении мелькает миллион порнографических картинок.

– Такое влечение не проходит просто так, Андерсон.

Руки покрываются гусиной кожей; он действительно тоже это чувствует.

– Так что, как мне представляется, мы можем воспользоваться этой поездкой с пользой для себя…

– Или?.. – подхватываю я.

Его темные глаза встречаются с моими:

– Или можем вернуться в Нью-Йорк и дождаться момента, когда я наконец возьму тебя измором – и тогда я трахну тебя прямо на твоем письменном столе. Это будет жестко, и мокро, и грязно, и еще неизвестно, кому вздумается заглянуть в кабинет и застукать нас.