The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография - стр. 55
«Он был сущее наказание, одни проделки на уме. Я не очень-то его понимал. Как-то раз даже высек его, о чем сожалею. Сожалею, потому что я не сторонник телесных наказаний. Я унаследовал эту систему, но вскоре от нее избавился».
Мистер Побджой немало удивился, когда Джон не осилил экзамены обычного уровня по программе средней школы. «Я думал, он сможет их сдать. Он по каждому предмету не добрал всего одного балла – отчасти поэтому я и помог ему поступить в Художественный колледж. Я знал, что у него способности к искусству, и считал, что нужно дать ему шанс».
Когда будущее Джона оказалось на кону, Мими пошла на прием к директору. «Он спросил, что я собираюсь делать с Джоном. А я спросила: „Что вы собираетесь с ним делать? Он учился у вас пять лет“».
Идея с Художественным колледжем понравилась Мими, хотя она, похоже, не догадывалась, до чего Джону повезло, когда его туда приняли. «Я хотела, чтоб он получил профессию и мог нормально зарабатывать на жизнь. Я хотела, чтобы из него вышел толк… Про себя я думала о судьбе его отца, о том, что из него вышло, но, разумеется, Джону об этом сказать не могла». Сам он, оглядываясь на школьные годы, не испытывает ни тени сожаления.
«Время показало, что я был прав. Они ошибались, а я был прав. Они же остались теми, кем были, так? Значит, это они неудачники… Все учителя были тупицами, кроме одного или двух. Мне на них было плевать. Мне надо было только посмеяться. Лишь одному учителю нравились мои карикатуры. Он их даже домой забирал… Надо дать человеку время проявить себя, поощрять его склонности. Я всегда любил рисовать, годами был по рисованию лучшим в классе, но никто и ухом не вел… Я расстроился, что не сдал экзамен по рисованию, но плюнул. Им нужна была только аккуратность. А я не аккуратист. Я перемешивал все краски. На экзамене было одно задание – изобразить „путешествие“. Я нарисовал горбуна, сплошь покрытого бородавками. Им, конечно, не понравилось… Но пожалуй, у меня было счастливое детство. Я стал агрессивным, но никогда не был несчастным. Вечно хохотал… Только и делал, что воображал себя Просто Уильямом».
Ближе к концу учебы Джон заинтересовался поп-музыкой, хотя как раз ее-то Мими на дух не выносила. Не любила, когда еще маленький Джон напевал песни, услышанные по радио.
Никакого музыкального образования Джон не получил, музыке нигде не учился. Сам кое-как освоил губную гармошку – дешевую гармошку ему подарил дядя Джордж.
«Когда он был малышом, я бы отправила его учиться музыке, пианино или скрипке, – вспоминает Мими. – Но он не желал. Уроков не терпел. Хотел, чтобы все получалось сразу, без никаких уроков… Его музыкальные увлечения одобрил только один человек – кондуктор автобуса из Ливерпуля в Эдинбург. Мы каждый год отправляли Джона с двоюродными в Эдинбург к моей сестре. А у него была старая гармошка Джорджа, и он наяривал на ней всю дорогу – не сомневаюсь, что у всех пассажиров мозги вскипели… А кондуктору он очень понравился. Когда приехали в Эдинбург, он сказал Джону: мол, приходи завтра утром на автостанцию, я подарю тебе настоящую, хорошую губную гармошку. Джон всю ночь не спал, примчался на станцию ни свет ни заря. Гармошка и впрямь оказалась отличная. Джону тогда было лет десять. Впервые в жизни его похвалили. Кондуктор понятия не имел, к чему это приведет».