Теща горного короля - стр. 31

Бог ты мой, это что, ревность? Ты спятила?

Спятила или нет, но притворяться перед собой смысла не имело. Я влюбилась в него в тот самый момент, когда в горах он подхватил меня на руки. Две другие наши встречи и особенно воспоминания Юнии только подлили масла в огонь. Я не знала, любила она его когда-то или нет, но это не имело значения. То, что испытывала к нему я, - это были только мои чувства.

Поэтому я и требовала зеркало. Чтобы понять, какой он видел меня. Не той семнадцатилетней девочкой, которую любил, а сейчас. Зрелой женщиной. Предательницей. Преступницей.

Черт, не надо об этом!

Вернувшись за тарелкой, тюремщица протянула мне маленькое зеркало в деревянной оправе. Я села поближе к светильнику, а она встала у меня за спиной, настороженно наблюдая.

Я смотрела на лицо Юнии не как на свое – как на лицо другой женщины. У нее была взрослая дочь и внук. Она долго болела, а потом сидела в тюрьме – в темной камере, не имея возможности гулять на свежем воздухе, есть нормальную пищу, ухаживать за собой. Эту женщину в ближайшее время ожидала казнь. И, несмотря на это, она была так красива, что ее юная дочь выглядела по сравнению с ней скучной и бесцветной.

Я бы не дала ей больше тридцати. Ни единой морщинки, кожа гладкая, словно светится изнутри. И это без намека на макияж. Глаза огромные, темно-зеленые, в длинных черных ресницах. Высокие скулы, точеный нос, губы полные, но в меру, в самый раз. А шея… Юниа наверняка закалывала волосы наверх, чтобы они не закрывали такое богатство.

Царевна-лебедь… твою мать… Красиво буду выглядеть, когда положу голову на плаху. Как Анна Болейн. По такой шее палач уж точно мечом не промахнется.

После моего разговора с Айгером прошло уже больше недели. И каждый день заканчивался одинаково. Мне сказали, что о суде предупредят накануне. Но раз ничего не говорили, у меня оставались еще как минимум сутки жизни. Я не знала, когда должна была состояться казнь – сразу же или позже. Может, пройдет еще не одна неделя или даже месяц. Но уж день-то у меня точно был.

Я ложилась на свой топчан, закутывалась в одеяло – и думала… об Айгере. Почему бы и нет? Бессмысленно? Но какое это теперь имело значение? Видения Юнии, мои собственные воспоминания, мечты о том, как могло бы все сложиться – если бы ею была я. Главное – отгонять мысли, что я тоже, возможно, предпочла бы главу Тайного совета младшему принцу, который вряд ли когда-нибудь стал бы королем.

Что-то беспокоило меня в разговоре с Айгером. Какая-то его фраза, которую я упустила. Не обратила на нее внимания, но она словно оставила свой отпечаток. Снова и снова я прокручивала в памяти каждое слово, но так и не смогла вспомнить. Даже в связи с чем это было сказано. Но, как часто бывает, забытое, упущенное казалось очень важным.