Тесей. Царь должен умереть. Бык из моря (сборник) - стр. 44
Я выслушал все это, стоя позади толпы, и проговорил:
– Ну нет.
Народ трезенский дружно обернулся ко мне, отчего корабельщик сбился и выпалил:
– А это кто еще? – а приглядевшись, добавил: – Кто ты, господин?
– Внук царя Питфея, – отвечал я. – Но я передумал. Мне не подойдет твой корабль, я привык к лучшим.
Трезенцы отвечали одобрительными воплями, словно бы не сомневаясь в моей правоте.
Глядя на меня, критянин заметил:
– Хорошо, господин мой, решай сам. Только ближе Коринфа тебе не найти лучшего корабля, они не заходят в такие крошечные гавани, как ваша.
Я уже начинал сердиться, однако негоже давать себе волю перед людьми, поэтому я решил промолчать, но вдруг с некоторым удивлением обнаружил, что произношу:
– Корабль мне не потребуется, я отправлюсь сушей – по истмийской дороге.
Я повернулся на месте под ропот голосов, судачивших о критянах и посмеивающихся над ними. По пути я заметил того типа, который принял меня за сводника. Жаль, что я отпустил его с целой шкурой и потом забыл на многие годы. И до сих пор, возвращаясь мыслями к прошлому, я вижу, что он, словно великий предводитель войска, позволил пролиться крови многих знатных мужей, вождей и князей, и даже царя. Все знают: и дворцы, и престолы рушатся от рук подобных людей. Однако сами они нисходят в свои безымянные усыпальницы, даже не зная об этом.
Глава 6
Так случилось, что я направился в Афины сушей. Дед мой, хотя и считал, что я поступил глупо, и тревожился обо мне, не пытался просить меня отказаться от высказанного перед людьми слова – это унизило бы честь нашего дома. Мать сходила к священному змею за предсказанием. Были опасности, но смерти она не увидела. Мне же в слезах открыла, что меня ждут великие испытания, и призналась, что не знает их исхода. Она заставила меня поклясться в том, что имя отца я назову лишь перед ним самим, поскольку опасалась, что я попаду в руки его врагов, и я обещал – чтобы успокоить мать. Я спросил ее, что передать отцу, но она лишь покачала головой, сказав, что вся ее весть – я сам, а что касается остального – все это было давным-давно.
Словом, через два дня в мою колесницу впрягли пару коней, и я стал возле возничего. Я намеревался править сам, но Дексий упросил меня взять его. Я не мог пожелать себе лучшего спутника – которого, как говорят, вскормила кобыла.
Мы с грохотом проехали через Великие врата Трезена, возведенные гигантами; дед велел укрепить над ними герб нашего дома: зигзаг молнии меж двух орлов. Дед, мои дядья и молодежь проводили меня до берега, отсюда дорога вела на север. Здесь они повернули назад и началось наше путешествие. Первую ночь мы провели в Эпидавре в святилище Аполлона-целителя, вторую в Кенхреях.