Терское казачество - стр. 8
Не жалели богатыри ни голов своих, ни трудов, ни крови… Бескорыстно берегли они многострадальную Русскую землю от чужеземного ига, но напрасны были все их труды и лишения, ни к чему ни привели все их нечеловеческие усилия…
Пока на далекой границе они отбивались от внешних врагов, внутри отечества встала более грозная опасность: поднялась беспощадная братоубийственная борьба за власть… В усобицах потоками, без жалости и меры, лилась братская кровь… В пламени пожаров гибли села и нивы… на поток и разграбление отдавались озверевшими, опьяненными борьбой победителями цветущие города… С бессмысленной жестокостью предавались уничтожению богатства, накопленные долгими годами труда, пота и лишений.
«Тогда», говорится в Слове о полку Игореве, «сеялись и вырастали усобицы; погибала жизнь Даж-божья внука; в княжеских крамолах сократился род человеческий. Тогда по Русской земле редко покрикивали пахари, зато часто каркали вороны, деля между собою трупы, а галки свою речь говорили, собираясь лететь на добычу. Княжеские усобицы были на руку поганым. Брат сказал брату: “Это мое, да и то мое же!”… и начали князья о малом говорить, словно о великом и сами на себя ковать крамолу, а поганые стали со всех сторон с победами приходить на Русскую землю»… В пылу междоусобной борьбы казалась пустячной затеей охрана дальних восточных границ. Защитники окраин, не видя себе поддержки, становились все более и более нерешительными; слабели их и без того недостаточные силы; все дальше и дальше отступали они на север и запад.
«В поле не работа, коль в хате пожар»…
В поднявшейся смуте уже никто не знал, за что стоять и чему служить. Не видели русские люди, что от розни и великие дела рассыпаются в прах… Рвали и терзали на части Матушку Русь ее собственные сыны.
И свершилось… Перевелись богатыри на Святой Руси. Попала она под чужеземное иго.
В 1232–1241 годах татарские орды залили кровью и огнем всю Русскую землю, смели прочь жалких властителей раздробленного государства и заглушили разрозненные жалкие крики «мое!» одним, поглощающим все кличем – «наше!» И затихли на время усобицы в разоренной земле Русской, пока не подросли новые поколения.
Двести с лишком лет распоряжались татарские ханы Русью. И в течение этих лет повсюду в широком степном просторе, как и прежде, слышна была русская речь, но звучала уже не по-прежнему. Не гордыми кликами победителей разносилась она по степному ковылю, а жалкими стонами побежденных, влекомых толпами в рабство, в неволю, униженными мольбами холопов, за счастье считающих лобызать руку бьющего Русь «поганца», заискивающих нечистых милостей ханских приближенных.