Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - стр. 36
В Ставрополье поехал я за водой на водовозке (в каждый батальон по одному пятикубовому «Уралу» раздали). Заехали в село, попросились у хозяев одного дома поговорить по межгороду (мобильников тогда ни у кого не было). Поговорил с женой, а потом слышу от хозяев дома: «Где же вы раньше были? Если бы в Москве у вас дома не взорвали, нас бы долго еще чеченцы грабили и в плен уводили». Тут я понял, что дело наше правое, и больше меня не нужно было никаким замполитам и средствам массовой информации агитировать.
С первого дня пребывания в Ставрополье в управлении батальона было организовано ночное дежурство, по два часа каждому заму досталось. И такой порядок не нарушался ни разу. Мне выпало время с 5.00 до 7.00. Я как раз поваров разбужу, посты охранения проверю. Ребята поднимаются, а у меня уже завтрак готов.
«Старались учесть все мелочи…»
Александр Федорченко, начальник штаба 2-го мотострелкового батальона, гвардии майор:
– При совершении марша в новый район сосредоточения наш батальон был назначен в авангард полка, то есть мы шли в голове колонны, и от наших действий зависел весь марш главных сил. Решение командира батальона на марш утверждено командиром полка, доведено до командиров подразделений, были уточнены задачи, особое значение уделили организации взаимодействия и сторожевого охранения. Старались учесть все мелочи, вплоть до развертывания пушек БМП «елочкой» для обеспечения скорости открытия огня.
Расположение в районе сосредоточения в Ставрополье запомнилось первой удачей шестой мотострелковой роты, задержавшей боевика с оружием, боем в пятой роте между ней и выставленной их командиром роты секрета практически без организации взаимодействия и управления. Кстати, уже тогда бойцы показали примеры мужества, когда наводчик орудия покинул горящую БМП лишь только после того, когда возникла непосредственная угроза взрыва боеприпасов. К счастью, бой завершился без потерь с обеих сторон, за исключением боевой машины. Но этот случай явился хорошим уроком для многих, заставил принимать обдуманные решения, впоследствии в готовности за них отвечать.
В батальон приезжали женщины из Комитета солдатских матерей, которым так и не удалось уговорить солдат уехать с ними домой, хотя их практически не держали. Солдаты сами просили матерей не стыдить их перед товарищами. Ну и, конечно, запомнилось прибытие в батальон первой девушки – фельдшера минометной батареи. Кажется, в первую же ночь, когда во время проверки охранения я начал ругать одного из солдат за курение на посту, она, по-видимому, став невольной свидетельницей этого, высказала мне, что необходимо с ними быть мягче. Я был растерян и в ярости одновременно: с одной стороны, это мой подчиненный, с другой – девушка. Я не стал объяснять, что при очередной затяжке солдат может получить «подарок» прямо в голову. Выслушав ее, я вернулся к себе, вызвал старшего из медиков, майора Сан Саныча Воинцева – отличный человек и специалист, прикомандированный к нам, и предупредил, что при повторном аналогичном случае он будет наказан. Наказывать не пришлось.