Территория войны. Кругосветный репортаж из горячих точек - стр. 20

Поэтому замена Абдуллаху Оджалану смертной казни на пожизненное заключение стала не проявлением гуманизма, а решением сугубо политических задач. Даже сидя в тюрьме, этот человек продолжает влиять на расстановку сил на международной арене. Ну а курды не теряют надежды освободить его и продолжают уже в течение многих лет кампанию с требованием выпустить их лидера из заточения.

Вот такое наглядное подтверждение тезиса о роли личности в истории.

Ибрагим Алиев, заместитель председателя Международного союза курдских общественных организаций, сказал в разговоре со мной, что восстания курдов всегда удавалось подавить только одним способом – ликвидировав предводителя. Но в истории с Оджаланом турецкие власти просчитались. Пожизненное заключение придало ему в глазах курдов ореол мученика и ещё больше сплотило их в борьбе за свои права.

Наверное, ни об одной горячей точке планеты не было так много споров на всех уровнях и всевозможных теледискуссий и диспутов, как об Ираке. Множество журналистов участвовали в этом – причём не как обозреватели-колумнисты-аналитики, а как живые свидетели и даже участники трагических событий. Ещё одно обстоятельство – нигде не было таких серьёзных потерь среди представителей нашей беспокойной профессии. Поскольку я бывал там постоянно и оставался в самом эпицентре боёв, то меня тоже часто приглашали к участию в этих беседах, часто приводивших к яростным спорам.

Первый ракетно-бомбовый удар по Ираку весной 2003 года застал нашу съемочную группу – меня, оператора Юрия Опельянца и звукооператора Андрея Юровского – в Багдаде. Мы тогда переезжали из отеля в отель, искали места, где безопаснее. Приходилось ночевать по двенадцать-тринадцать человек в одном номере – всё это были коллеги-журналисты из разных стран. В итоге из Ирака я уехал уже после того, как американцы полностью разбили иракскую армию и вошли в Багдад. Помню, в последний день, уже покидая гостиницу «Палестина», в которой жили все журналисты, работавшие в Ираке, в лифте я встретил Тараса Процюка – оператора из киевского бюро «Рейтер». Мы с ним попрощались, договорились встретиться на какой-нибудь очередной войне. А через два часа после того, как я уехал, американский танк прицельно выстрелил по отелю и Тарас погиб.

Когда мы ехали в сторону сирийской границы, в небе периодически появлялись американские или британские самолёты, которые наносили удары по всему, что двигалось по шоссе. И мы понимали, что наша жизнь в эти моменты ничего не стоила. Меня часто спрашивали – страшно ли работать на войне? Конечно страшно! Надо быть полным отморозком, чтобы не чувствовать страха за свою жизнь под крылатыми ракетами или под бомбами.