Размер шрифта
-
+

Территория нелюбви - стр. 5

Моя пятая точка снова ощущает вибрацию придавленного карманом телефона, и на сей раз долгую – кто-то звонит. Номер незнакомый, но я принимаю вызов.

– Добрый день, – сухой мужской голос.

Да ни хрена он не добрый, дядь…

– Здравствуйте, – моё ласковое приветствие можно на хлеб намазывать.

– Э-э… да! Я Вам звоню по объявлению насчёт квартиры на Боровской…

– И почему я не удивлена! – у меня выходит несколько громче, чем приличествует обстановке, но я продолжаю заигрывать с потенциальным клиентом: – Почему-то все вдруг захотели на Боровскую! Кажется, я чего-то не знаю…

Я, например, не знаю, какой идиот, наконец, купит эту чёртову квартиру!

Мужик, очарованный то ли информацией, то ли интонацией начинает забрасывать меня вопросами. Но заинтересовала я не только его. Вся траурная компания дружно и укоризненно вытаращилась на меня.

Что уставились? Усопшая мне денег в наследство не оставила! И работа сама не сделается!

Даже мамочка меня заметила и округлила заплаканные глаза. Кажется, она в шоке… Машу ей рукой на случай, если вдруг не признала. Всё же за два с половиной года я немного изменилась. И теперь мама стремительно пробирается ко мне, чтобы… Что? Разглядеть, пощупать?

Я прерываю разговорчивого дядьку на полуслове:

– Извините, пожалуйста, у меня сейчас небольшое собрание… Можно я Вам минут через пять перезвоню на этот номер?

Ну, естественно, он не против!

– Аика, что ты творишь? – это мне вместо «Здравствуй, дочка» и нежных материнских объятий.

– Привет, мам, отлично выглядишь! – я прячу телефон в задний карман джинсов и руки придерживаю там же, за спиной, чтобы они невзначай не потянулись к родительнице. – А ты почему без девчонок приехала?

– Они учатся, – мама на мгновение теряется, но, спохватившись, цепляется за своё негодование: – Ты забыла, где находишься? Что ты меня позоришь?

– Перед кем, мам? Разве ты хоть кого-нибудь знаешь из этого сброда?

Я вглядываюсь в такие родные и совершенно чужие глаза.

Мам, это же я! Обними меня… Я даже не буду сопротивляться. Сейчас не буду…

Но старый хрен с лопатой вдруг громко командует:

– Так, прощаемся по-быстрому! Сначала родные!

– Пойдём прощаться, потом поговорим, – шепчет мама и прикасается… к моему рукаву. Тянет за него и напутствует: – Поцелуешь сначала иконку…

Я резко вырываюсь и отрицательно качаю головой.

Нет! Я не буду! Она… Она совсем другая была!

– Айка! – мама злится, но мы привлекаем к себе слишком много внимания. В конце концов, она машет на меня рукой и спешит к гробу.

Бабань, тебе ведь не нужны мои поцелуи, правда? Ты и живая меня никогда не целовала… А я … лучше потом приду, ладно? Когда здесь не будет чужих… Никого, кроме нас, не будет…

Страница 5