Теория войны. Выбор стратегии - стр. 17
– Как прикажете, ваше высочество, – дольше задерживаться здесь, чтобы насладиться зрелищем выпроваживания кучера, желания никакого не было, поэтому я поспешил в дом. Мне очень сильно хотелось поговорить с мастером Уго. Так сильно, что даже кулаки зачесались. Краем уха я услышал, как Гастингс обращается к кучеру, неважно кем тот является на самом деле. – Прошу вас, – и тут же более миролюбивым и насмешливым тоном продолжил. – Парень, не усугубляй, а то мне придётся применить силу, а так как я не единственный воин в этом доме, то тебе может наше гостеприимство не слишком понравиться.
Дальше я не слушал, сосредоточившись на предстоящем разговоре, который грозил быть непростым, очень непростым, потому что у меня не было цели запытать эту отрыжку катакомб до смерти. Нет, моей целью была информация, которой мне не хватает уже просто как воздуха, а вот с получением последней могли возникнуть проблемы.
В подвале ничего не изменилось: всё те же три двери, две из которых были заперты, как была заперта, и та, что вела в тюремный отсек. Куаст внял моим наставлениям, вот только сделал он это довольно странно – ключи остались висеть вставленными в замок с этой стороны. Странная логика и весьма спорная. Нужно будет провести ликбез на тему: «Почему вы не учитываете, что у заключённых могут быть сообщники, для которых этот торчащий из двери ключ, просто подарок судьбы?»
Открыв дверь, я вошёл в помещение, в котором практически ничего не изменилось. Все те же клетки, тот же стол посредине, и всё тот же Вольф Кауст. Его что за какую-то провинность сюда Гастингс определил и забыл сменить? Всё-таки уже утро и парню явно нужно поспать, вон глаза какие красные, в темноте с вампиром перепутать можно. Интересно, а вампиры-то всё-таки здесь водятся?
– Ваше высочество, – Вольф вскочил со стула, как только услышал звук открываемой двери, и уставился на меня преданными глазами.
– Вон, – коротко приказал я, не глядя при этом на юного рыцаря. Мой взгляд был прикован к Уго, который тоже увидел меня, и его лицо исказила неподдельная и оттого особо гнусная радость. Он даже рассмеялся, а в его глазах сияло торжество, словно он знал, что произошло. Хотя, почему словно? Он точно знал, что случилось несколько часов назад в королевском дворце.
– Ваше…
– Я сказал, вон! – не поворачиваясь к Вольфу, я схватил стул и сел напротив камеры Уго, прищурившись, рассматривая пленника. При этом мне было всё равно, уйдёт рыцарь или останется. Если останется, то сам будет виноват, потому что я сейчас буду использовать методы допроса, далёкие от его идеалов. Единственное, что меня пока останавливало – я никак не мог выбрать метод.