Теория магии 3 - стр. 14
Вот только сейчас меня никто не спрашивал. Сознание, связанное невидимой связью с душой, тянуло по этой нити вглубь. К самой основе моей личности.
– Так вот как умирают? – Страха не было.
Я давно уже слишком устал от бесконечной войны и приветствовал старую подругу с легким сожалением о всем не завершенном, но не более. Где-то было даже любопытно узнать, а что там? За тем самым пределом, пересечь который я помог стольким своим врагам (И случайно попавшим в замес людям. Было, чего уж греха таить. Теперь-то и перед самим собой.)
Волны индигового моря-тумана пролетали мимо все быстрее. Вокруг моего сознания даже возник своеобразный вихрь из разноцветных искорок. А я впервые расслабился и искренне даже наслаждался той свободой, что ранее никогда не испытывал.
Улыбнулся про себя. Смешно. Для того, чтобы осознать, что такое настоящая свобода надо просто перестать принимать решения. Под давлением непреодолимых обстоятельств, чтобы совесть где-то в глубине не трепыхалась. Это делать должно нечто всемогущее, чему не способен сопротивляться, за тебя. Например, Смерть. Уж этой то даме никто не сможет перечить в обозримой Вселенной. Из смертных, по крайней мере. Кто там еще скрывается вдали? Кто его ведает. Но мне почему-то кажется, что для всех дама с косой найдет достаточно убедительные аргументы.
Я летел и смотрел вдаль. Причем впервые мое восприятие на этом слое реальности ничего не омрачало и не ограничивало. Меня словно принимал этот мир душ и сновидений, признавая право моего "Я" находиться здесь.
Миг или вечность. Не знаю, событий, происходящих вокруг, и по которым я бы мог разделить время на до или после, просто не существовало. Внезапно, вообще, пришло понимание, что восприятие времени и реальности – это реакция сугубо ограниченного многими условностями человеческого органического мозга, а сейчас я был другим. Информационно-энергетический слепок не ограниченный ничем. Хотя нет. Не бывает ничего абсолютного даже в такой ситуации. Я был заранее обречен смотреть на все вокруг в рамках моих собственных представлений, моего очень специфического жизненного опыта прошлого существования. И потому меня помимо воли в конце концов стало разбирать любопытство. Самое естественное для меня чувство. Если бы не пришлось воевать и убивать годы подряд, то я скорее всего стал бы ученым или кем-то другим, помешанным на разгадыванием ребусов и загадок.
И сейчас пользуясь новыми возможностями я стал изучать все вокруг. Взглянул в самую суть, под поверхность бушующего магией тумана индиго, а там я увидел бесчисленное количество стабильных островков с душами. И с каждого воплощения разумного тянулась нить связи откуда из бесконечного пространства всего мироздания.