Теория катастрофы - стр. 24
Фотографии были сделаны и выбраны мастерски. Каждая из них была – как бы это вернее сказать? – СердцеБиение. А может – СердцеЗамирание.
– Вот почему ты ни разу не приглашал меня в свою комнату! – протянула Никки.
– Никки, – хрипло сказал Джерри, – ты можешь подумать, что это… ну там… любовь или как… но на самом деле – это болезнь. Мне Робби объяснил по-дружески. Это человекозависимость или одержимость. У меня была глубокая депрессия из-за смерти родителей, а ты появилась и спасла меня… заполнила собой пустоту. Теперь ты – краеугольный камень моей жизни и психики. Если ты исчезнешь, то я снова развалюсь на куски, может быть, окончательно… Чем дальше, тем больше зависимость от тебя нарастает. Это ни к чему тебя не обязывает. Просто знай, с кем имеешь дело – с сумасшедшим, который не может жить без тебя.
– Ты был таким сдержанным со мной… я даже решила, что у тебя появилась девушка. Чуть не рехнулась от ревности!
– Одержимость человеком не исключает самопожертвования, даже наоборот.
– Это всё глупости! – решительно мотнула головой Никки. – Не верь Робби, он тот ещё психолог. Мне кажется, ты просто боишься называть вещи своими именами и стеснительно прячешься под этим дурацким диагнозом. Забудь про него!
Никки медленно провела ладонью по щеке Джерри и сказала:
– Я горжусь тем, что вызываю у тебя такое сильное чувство… Это меня окрыляет. Запомни раз и навсегда: ты – мой Лев! Я тебя никогда и никому не отдам. Сейчас я умоюсь и приготовлю завтрак для своего рыцаря.
Девушка-Маугли, совершенно не смущаясь наготы, спрыгнула с кровати и направилась в ванную.
И вдруг остановилась.
– Я – что, действительно, такая красивая? – И она провела рукой вокруг, показывая на свои многочисленные фотографии.
– Очень. Ослепительно. Умопомрачительно, – сказал Джерри, с восхищением глядя на обнажённую Никки, смело стоящую посреди ярко освещённой комнаты.
– Ты – страшный человек! – погрозила Никки ему пальцем. – Лгун и льстец!
Юноша только улыбался.
Никки вернулась из ванной в великоватом Джеррином халате с подвёрнутыми рукавами и занялась приготовлением кофе и бутербродов.
Джерри долго смотрел на неё, а потом спросил:
– Что со мной было вчера – после папиного письма? Я ничего не помню…
– Прошлое дотянулось до тебя… – негромко сказала Никки. – Поэтому я дала тебе снотворное и решила далеко не уходить. Сейчас всё в порядке. Мы потом обсудим хорошенько – что сказал твой отец… А сейчас – марш в ванную и садись завтракать.
Они сидели за маленьким кофейным столиком – рядышком, соприкасаясь локтями и коленями, заботливо намазывая друг другу бутерброды и пододвигая дымящиеся чашки.