Теорема любви - стр. 6
Раевский зашел в дом, вышел на огромную двухсотметровую веранду с видом на Атлантический океан и набрал друга:
– Привет, есть срочное дело! – начал он без лишних слов.
Его даже потряхивало от того, что где-то есть его сын, что он целых тридцать три года есть, а сам Иван об этом даже не знал.
– Салют, Вань. Слушаю тебя внимательно, – отозвался Топазов.
– Мне надо найти человека. Вернее, узнать про него. Прости, просто мне нужно срочно…
Андрей его перебил:
– Ближе к телу, как говорил Мопассан. ФИО, дата рождения – и через час у тебя будет вся инфа.
– Кувылкина Полина. Отчество не знаю… Не помню. У нее не было отца. Семьдесят первого года рождения.
– Знакомая фамилия… сети пробивал?
– Лет пять назад. Тогда ничего не нашел. Может, шифруется, может, просто ей это не интересно.
– Дату рождения помнишь?
– Конечно. Первое декабря.
Как не помнить этот день, к тому же она легкая – первый день зимы.
– Понял. Вернусь через полчаса-час, – ответил Андрей и отключился.
А Раевский уселся на деревянную скамью и уставился на океан: смотрел в одну точку, как загипнотизированный, а затем схватил телефон и быстро ввел в поисковике имя и фамилию женщины, которую когда-то любил.
Глава 4
1989 год
Весна все никак не хотела приходить, пряталась за холодными дождями и хмурым небом.
Полина после занятий в университете убирала неподалеку в офисе, а затем бежала на квартиру к одной даме, которая вдруг стала богачкой. Ее муж открыл какой-то кооператив, в семье появились деньги, и женщина решила, что ей пора перестать скрести полы самой и стоит нанять домработницу – Полину. Объявление о работе девушка сорвала со столба, позвонила и в этот же день уже убирала трехкомнатную квартиру той самой дамы, которую звали Анна Петровна. Платила женщина немного, деньгами не сорила, но иногда отдавала продукты, которые считала уже непригодными. Часто именно это и становилось ужином, когда девушка возвращалась домой, к бабушке с дедушкой.
Один раз пачку пельменей, которую Анна Петровна отдала Полине потому, что посчитала, что они несколько слиплись, семья Кувылкиных ела два дня как суп. Баба Матрона приправила его солью, перцем и лавровым листом, и получился ароматнейший суп с кусочками теста и мясными кругляшками – импровизированными клецками и фрикадельками. Другой раз Анна Петровна подарила пачку сливочного масла, потому что заметила, что то обветрилось. Целую неделю по утрам Кувылкины завтракали хлебом с маслом и благодарили щедрую хозяйку.
С едой после объявления перестройки и гласности стало совсем туго. На что только не шли люди, пытаясь победить дефицит и бедность. Проблемы были во всем! Ту же туалетную бумагу выдавали по два рулона в руки. Про нее ходили разные анекдоты. Полина слышала всякие, но запоминала самые приличные, вроде такого: