Теология публичного пространства - стр. 6
Можно сказать, что сейчас, если не сложилась ещё, то активно складывается некая виртуально-дискуссионная церковная площадка, глобальный «форум» или «вече» – т. е. прослойка интернет-читателей и интернет-писателей, которая становится всё более определяющей в церковно-общественной жизни. И, если сейчас с этой прослойкой пока ещё мало считаются, то в будущем, скорее всего, именно она будет наиболее влиятельной силой, неким масштабным «кворумом», к которому будут апеллировать те или иные церковно-общественные деятели.
Причем потенциальная «энергетика» этой площадки ещё до конца не выявлена, но, очевидно, что она очень большая. Скрытые силы пограничной церковно-общественной зоны были со всем успехом продемонстрированы благодаря явлению Pussy Riot. Как говорит теоретик искусства Борис Гройс, «Pussy Riot зафиксировали и открыли вниманию общества сложные отношения между сакральным и секулярным пространством, между искусством и религией, искусством и законом. Они всю эту зону сделали явной. Поэтому общество возбудилось и начало это обсуждать». Характерно, что даже сама королева эпатажа гламурная Ксения Собчак во вручении «серебряной калоши» Патриарху Кириллу по сути пошла на поводу именно у этого антиклерикального тренда, заявленного P.R.
Однако вряд ли аморфная и неоднородная интернет-масса, представляющая из себя как бы кипящий котел, будет всегда оставаться таковой. Вероятно, что это сквозное пространство общения и различных влияний будет всё более и более структурироваться. Это уже и сейчас происходит. Появились и появляются интернет-сайты, как магнитом собирающие вокруг себя представителей различных церковных кругов. Как пчелиные матки пчелами, обрастают френдами популярные блогеры. Простые верующие, с недоверием всматриваясь в экран монитора, ищут ориентиры, на которые можно было бы опереться и которым довериться…
Очевидно, что мы наблюдаем некий процесс, в ходе которого меняется соотношение внутрицерковных сил. Появляются также новые силы, так или иначе претендующие на то, чтобы называться церковной элитой. Хочу сразу оговориться, что под словом «элита» я понимаю не т. н. гностический элитизм, а всего лишь социологическое понимание этого слова, т. е. тех лиц, кто обладает наибольшим влиянием. Однако, прежде чем говорить о новых элитах и их ответственности (т. к. элитарность подразумевает особую ответственность), зададимся вопросом: есть ли вообще эти церковные элиты, и, если есть, то кто они?
На настоящий момент при беглом огляде можно выделить такие вот потенциальные корпоративно-элитарные группы: