Тени тевтонов - стр. 29
Штаб фронта двинул вперёд армию генерала Галицкого – Одиннадцатую гвардейскую. Двадцатого апреля гвардейцы взяли первую линию немцев. День тогда был совсем не героический: мелкий дождик сразу превращался в клубы пара. Фронт навис над вторым немецким рубежом – над противотанковым рвом в районе замка Лохштедт. Ясным утром 22 апреля артиллерия начала гвоздить позиции врага. В сплошном рёве разрывов, не падая, медленно кувыркались и перемешивались груды земли, облака пламени, тучи дыма, брёвна и обломки бетона. Длинными прочерками огненных когтей безостановочно полыхали залпы реактивных миномётов. После артподготовки в пекло пошла пехота.
Земля тряслась, подбрасывала, вылетала из-под ног. Душила гарь. Воздух порой уплотнялся как резина и бил отдачей. Над пустырём перед Лохштедтом пересекались пулемётные трассы. Подскочил дыбом и покатился бронеколпак дота. В изъеденных окнах замка злобно искрились звёзды автоматов. По каске колотили комья грунта. Размазанный по песку батальон упростился в грязных и бесчувственных муравьёв. Одни упрямо ползли на четвереньках, ныряя в воронки, другие прикрывали их очередями. Если у муравья шинель на спине вскипала клочьями сукна, то муравей затихал. Они, эти муравьи, отскребали и отгрызали пространство маленькими кусочками, чёрствыми корочками, крошечками, точили его, истирая в труху, пока не очутились у кирпичных стен, и тогда в окна полетели гранаты. Замок всеми ртами закашлял огнём.
…Володя понял, что контрразведчица догадалась о его мыслях. Он виновато улыбнулся. Ему нечего было рассказать о штурме замка. Но товарищ капитан должна понять. У неё самой на груди планка с боевыми наградами. Володя до сих пор верил, что красивые женщины непременно умные и добрые.
– Давно вы на фронте, товарищ капитан? – спросил Володя.
– Женя, – ответила Луданная.
– Кто – Ж-женя? – растерялся Володя.
– Я – Женя. Так проще. Пойдём, покажешь, что видел.
Женя подняла за ручку большой аккумуляторный фонарь. Володя мягко отобрал его и снова виновато улыбнулся:
– Я понесу, товарищ ка-капитан…
– Женя, – настойчиво повторила Луданная.
Клиховский смотрел на них из окна рыцарской капеллы. Судя по лицу, русский солдат – славный парень. Но немецкие солдаты, что стояли здесь насмерть, тоже были славными парнями. Это неважно. Все они – и русские, и немцы – только орудия в руках Бафомета. Ничего не подозревающие орудия.
Пакарклис и его спутники возились в дальнем зале, складывали книги в ящики из-под патронов. Володя, Луданная и Клиховский, хрустя подошвами по битому кирпичу, прошли к лестнице, ведущей в подвал замка.