Тени над Эрдеросом. Рука со шрамом - стр. 25

Когда Сиртама и Йорвин вошли в таверну, их поразила чистота и просторность этого заведения. Таверна вполне оправдывала свое название. Народу было достаточно, и свободных столиков было два. Всего их было семь. В углу по диагонали от двери стояло что – то вроде сцены, а на сцене стоял высокий, красивый, чистый и опрятный молодой человек. Одет он был в превосходный пурпурно – белый камзол, зеленые суконные штаны, ботинки из заячьей кожи и вишневого цвета шляпу с загнутыми полами и салатовым плюмажем. В руках бард держал великолепную лютню, которая издавала поистине божественные звуки. Эта музыка заставляла забыть про все беды и несчастья, и отправляла душу в высокий полет выше облаков. Все другие барды, которых Йорвину доводилось слушать в Митриуме, после этих чудесных музыкальных переливов казались бездарными фанфаронами и хриплыми горлопанами. В обычных харчевнях музыкой служат нецензурная брань, грубые солдафонские анекдоты, истеричное ржание, отрыжки и прочее непристойное и непотребное. В этом заведении стояла тишина. Ни один цеховик или крестьянин не смел прервать дивную музыку мастера – барда. Все заслушивались и летали. Сиртама и Йорвин подошли к стойке. За ней стоял человек средних лет, среднего роста, средней комплекции, с добрым лицом и смеющимися глазами. У трактирщика была аккуратная расчесанная борода и волосы.

– День добрый, судари, добро пожаловать в "Вечное сияние"! Я – Агилл, хозяин. Чем могу вам помочь?

– Здравствуйте, уважаемый, нам бы комнату, желательно попросторнее. И еще скромный обед, будьте любезны.

– Будет сделано. А пока, господа, насладитесь искусством мастера Мавротия. Он приехал к нам вчера с двухдневной гастролью, а завтра, к сожалению, покидает наш город. – Агилл удалился, а Йорвин с монахом заняли столик, что был поближе к сцене. Бард бил пальцами по струнам и пел:

Я вчера полюбил другую.

И прошу, отпусти меня.

Все мы влюбляемся вслепую.

Любовь зрячей никогда не была.

Но отринув печали и муки,

Может быть, встретишь ты завтра того,

Кто согреет рукой твои руки,

И всем сердцем полюбишь его.

Песня кончилась, благодарные слушатели зааплодировали и заулюлюкали. В футлярчик для лютни со всех сторон полетели монеты: медные, серебряные, золотые – кто что мог себе позволить. Йорвин и Сиртама тоже не остались в стороне, и кинули музыканту по серебряной монете. А люди не успокаивались и требовали продолжения концерта. Музыкант поклонился, "подмел" шляпой пол сцены и благодарно закивал.

– Благодарю вас. Но следующая песня будет последней на сегодня. Это баллада о короле – воеводе Саркисе. – Бард провел пальцами по струнам и запел: