Тени холмов: клятва конунга. Книга 1 - стр. 3
ГЛАВА 1
Конец января 2011 года, ветеринарная клиника в Блойдшире…
Вода в чайнике закипела. По моему кабинету распространился запах растворимого кофе. Ученые говорят, что это самовнушение и кофе не бодрит. Оставим эту теорию им на откуп. Напиток обжигал. Крепко держа в руках чашку, я вспомнила о шоколадке в столе у девочек в приёмной. Не найдя там лакомства, отвлеклась на буран за окном.
Порывы ветра швыряли снег в стекло, и я невольно поёжилась. Моя старенькая «Хонда» уныло стояла под мерцающим светом фонаря, который качался из стороны в сторону. Старый фонарь, можно сказать, исторический.
Деревянный столб с чугунными скобами и следами множества вбиваемых в полотно гвоздей. Светильник в форме шляпы с прямыми полями причудливо освещал желтоватым светом лишь небольшой участок земли под собой и капот моей машины. В самом плафоне раз в месяц приходилось менять лампочку. Администрация несколько раз предъявляла мне предупредительные документы о его сносе, но я доказывала, что это историческая ценность города, и его оставляли на месте. Борьба с администрацией была смешной, ведь администрация – это моя мать. Фонарь отключили от общей сети два года назад, но я нашла электрика, который запитал его от моей клиники. Некрасивый, из неровного, плохо обработанного бревна столб, светильник с внушительными вмятинами. Но, несмотря на любую непогоду, столько лет он прочно стоит на своём месте, выполняя свою функцию. Этот фонарь словно был символом меня или моей жизни. Он так же яростно вгрызался в эту землю, чтобы твёрдо стоять на ней.
Засмотревшись на качающийся фонарь и мечущийся в луче света снег, я моргнула и отошла чуть дальше от окна. Мне причудилась тень, мелькнувшая слишком быстро и стремительно. Напрягая глаза, я пыталась разглядеть в метели хоть что-то. Замерла. А через секунду отскочила от стекла. Кофе выплеснулся мне на руку. Не удержав кружку, я выронила её, и она с громким стуком приземлилась на плиточный пол, разлетевшись мелкими осколками. Чьё-то тело глухим ударом врезалось в окно и опять исчезло в темноте. Испуг всё ещё трепетал у меня в груди, и пульс вторил ему. Стекло ограничивало видимость. Я засомневалась в том, что видела, и всё же решила проверить. Выскочив на улицу, щурясь от колкого снега, не раздумывая ни секунды, побежала к окну.
В сугробе, припорошенный снегом, лежал парень с голым торсом и босыми ногами. Хорошо, что хоть в брюках. Действуя на инстинктах, подхватила его под мышки и потащила в клинику. Он издал протяжный стон.
– Давай, здоровяк, – прокряхтела я, – помоги мне немного.