Тень Великана. Бегство теней (сборник) - стр. 44
Улыбка Волеску погрустнела.
– Как бы мне хотелось заполучить всех твоих братьев, – проговорил он. – Но ты здесь не из-за этого. Я уже свое отбыл и законно выпущен на свободу.
– Мы хотим вернуть наших детей, – сказала Петра. – Всех восьмерых. Если только нет еще и других.
– Их никогда не было больше восьми, – ответил Волеску. – Постоянно находясь под наблюдением, я никак не мог подделать их число. Не мог я подделать и уничтожение трех эмбрионов, которые пришлось забраковать.
– Я уже думал о нескольких вариантах, – заметил Боб. – Самое очевидное – тех троих, у кого вы якобы нашли действующий ключ Антона, уже забрали раньше. А уничтожили чьи-то чужие эмбрионы. Или вообще никаких.
– Если ты столько знаешь, зачем я тебе нужен? – спросил Волеску.
– Мне нужны восемь имен и адресов. Женщин, которые вынашивают наших детей.
– Даже если бы я знал, – ответил Волеску, – какой смысл их сообщать? Ни у кого из эмбрионов нет ключа Антона. Они не стоят того, чтобы их исследовать.
– Теста, который не уничтожил бы эмбрионы, не существует, – вмешалась Петра. – Так что вам неизвестно, у кого из них активен ключ Антона. Вам пришлось сохранить их все. И подсадить суррогатным матерям.
– Опять-таки, раз уж тебе известно больше, чем мне, обязательно расскажи мне, когда их найдешь. Очень бы хотелось знать, что сделал Ахилл с пятью выжившими.
Боб подошел к своему биологическому дяде и склонился над ним.
– Ого, – сказал Волеску. – Какие у тебя большие зубы!
Боб взял его за плечи, и под его пальцами руки Волеску вдруг показались маленькими и хрупкими. Боб надавил посильнее, и Волеску болезненно поморщился. Не спеша проведя ладонями по плечам Волеску, Боб обхватил правой рукой его затылок, играя большим пальцем возле кадыка.
– Попробуй только еще раз мне солгать, – прошептал он.
– А я-то думал, – сказал Волеску, – что у того, кто когда-то сам был малышом, хватит ума не мучить других.
– Все мы когда-то были малышами, – заметила Петра. – Отпусти его шею, Боб.
– Дай хоть немножко сдавлю ему глотку.
– Он слишком уверен в себе. И нисколько не сомневается, что детей нам никогда не найти.
– Детей так много, – добродушно проговорил Волеску, – а времени так мало.
– Он рассчитывает, что мы не станем его пытать, – сказал Боб.
– Или, может, сам этого хочет, – возразила Петра. – Кто знает, что у него на уме. Единственная разница между Волеску и Ахиллом – размер их амбиций. Мечты Волеску очень уж мелки.
Глаза Волеску наполнились слезами.
– Я все еще считаю тебя моим единственным сыном, – сказал он Бобу. – Жаль, что мы не можем пообщаться по-другому.