Тень Великана. Бегство теней (сборник) - стр. 20

– Камень сам по себе не является священным, – сказал Алай, – и мусульмане никогда ему не поклонялись. Мы лишь использовали его как знак памяти о священном завете Аллаха Его истинным последователям. Теперь же, когда его молекулы распылены по всей Земле как благословение для праведников и проклятие для нечестивцев, мы, последователи ислама, продолжаем помнить, где он находился и что означал, и обращаемся в ту сторону во время молитвы.

Подобную проповедь он наверняка произносил уже не однажды.

– Мусульмане в те темные времена пострадали больше всех, – сказал Питер. – Но большинство помнят не об этом. Они помнят о бомбах, от которых погибали невинные женщины и дети, и о фанатиках-самоубийцах, ненавидевших любую свободу, кроме свободы подчиняться крайне узкому толкованию шариата. – Заметив, как напрягся Алай, он поспешно добавил: – Я не могу ни о чем судить сам – я не жил в то время. Но в Индии, Китае, Таиланде и Вьетнаме есть люди, которые боятся, что солдаты ислама придут к ним не как освободители, но как завоеватели. Что они станут вести себя как надменные победители. Что халифат никогда не даст свободу тем, кто радостно его встретил и помог одержать верх над китайскими завоевателями.

– Мы не принуждаем к исламу ни один народ, – сказал Алай. – Те, кто заявляет иначе, – лгут. Мы лишь просим их открыть двери проповедникам ислама, чтобы люди могли выбрать сами.

– Прошу прощения, – возразил Питер, – но люди мира видят эту открытую дверь и замечают, что никто сквозь нее не проходит, кроме как в одну сторону. Как только нация выбирает ислам, людям больше не позволяется выбрать что-то иное.

– Надеюсь, я не слышу в твоем голосе эхо Крестовых походов?

«Крестовые походы, – подумал Питер. – Старое пугало». Значит, Алай действительно вступил в ряды сторонников фанатичной риторики.

– Я лишь передаю то, что говорят среди тех, кто желает объединиться в войне против вас, – сказал Питер. – Именно этой войны я надеюсь избежать. То, чего безуспешно пытались достичь террористы прежних времен, – мировая война между исламом и всеми остальными, – возможно, сейчас у самого порога.

– Люди Аллаха не боятся исхода подобной войны, – заявил Алай.

– Я надеюсь избежать самой войны. Уверен, халиф тоже не желает бессмысленного кровопролития.

– Любая смерть во власти Аллаха, – сказал Алай. – Какой смысл всю жизнь бояться смерти, если она приходит к каждому?

– Если вы так относитесь к ужасам войны, – бросил Питер, – то мы зря теряем время.

Он наклонился, собираясь встать, но Петра положила ладонь ему на бедро, удерживая на месте. Впрочем, уходить Питер не собирался.