Тень ушедшего - стр. 55
Были здесь и распад-часы – уровень сути в них указывал, что время далеко за полдень. Конечно, когда суть распадется вся, она не сможет их пополнить – придется просить кого-то из одаренных. Но если эти часы вроде тех, что были в школе у старшего Олина…
Аша не додумала этой мысли – стена, сдерживавшая поток чувств, наконец рухнула. Олин мертв. Все умерли. Никого нет. Она никогда их не увидит.
Девушка рухнула на кровать и расплакалась в подушку. Она вопила от горя и ярости, пока не сорвала горло. И все равно в груди оставалось слишком много боли, ей некуда было деться.
Измученная плачем, Аша в конце концов уснула.
Она не знала, сколько спала, но разбудил ее тихий стук в дверь. Сразу проснувшись, девушка села и успела стереть следы слез, прежде чем дверь открылась.
Аша хмуро взглянула на Илсета Тенвара:
– Чего тебе надо?
Старший вскинул ладонь:
– Я пришел извиниться.
Аша заморгала. Несколько секунд длилось молчание, потом она усталым жестом разрешила старшему войти. Гнев схлынул, сменившись тупым бесчувствием.
– Входи.
Илсет вошел, растерянно и неловко. Постоял посреди комнаты, глядя в землю, прокашлялся…
– Мне искренне жаль, – наконец заговорил он с глухим раскаянием в голосе. – Понимаю, ты не помнишь, но то утро было безумным. Ужас, ошеломление… Мысли путаются. Я не оправдываю себя, – добавил он, – но тогда мне казалось, что выбора нет.
Он виновато указал на обожженную руку.
Аша молчала. Она яростно отвергала слова старшего, отказывалась верить его рассказу, и все же… Девушка сама не знала, что могла натворить, увидев Вирра, Давьяна…
– Почему ты рассказал только перед Советом, а не раньше? – выдавила она, отводя взгляд.
Илсет шагнул к ней, опустил руку на плечо.
– Это решение далось непросто, – тихо сказал он. – Но, скажи я тебе в пути, как бы ты поступила?
Аша задумалась.
– Захотела бы вернуться, – признала она.
– Я думаю, ты бы попыталась вернуться, – кивнул Илсет. – Если не хуже… Втроем мы бы с тобой не справились. А я, как ты понимаешь, спешил в Совет с докладом, задерживаться было нельзя. – Он потер лоб. – С тобой обошлись несправедливо, Ашалия, и я не жду прощения. Но… пожалуйста, знай, что я сожалею.
Аша смотрела в сторону. Гнев и обида еще мучили ее, но сон притупил боль и прояснил мысли. Поступок Илсета был ей отвратителен, она сомневалась, сможет ли когда-нибудь простить, но что-то в ней настойчиво напоминало: несправедливо взваливать всю вину только на его плечи, не учитывая обстоятельств.
– Я… принимаю твои извинения, – с трудом выговорила она. Слова эти дались с болью – куда проще было бы ударить старшего наотмашь, но, бросившись на Илсета, Аша бы только добавила себе сложностей. Ей нужен был хоть кто-то на ее стороне.