Тень ушедшего - стр. 52
Короткий коридор вывел их в большую округлую залу. Дюжина одаренных в красных плащах, расположившиеся на двух рядах кресел – надо полагать, совет Атьяна, – прекратили разговор, чтобы взглянуть на Ашу и ее провожатых.
– Начнем, – предложил сухощавый старик с властным взглядом карих глаз. Он не повышал голоса, но эхо усилило его и донесло до каждого из присутствующих. Убедившись, что завладел всеобщим вниманием, старик склонился в кресле, вглядываясь в прибывших.
– Наконец-то. Мы ждем объяснений, Илсет.
Тот почтительно склонил голову:
– Ты получил мое сообщение, Нашрель?
– Голубь прилетел две недели назад, – сказал Нашрель, – но не могу сказать, что твоя записка все объясняет, – укоризненно добавил он.
– Виноват, – почтительно отвечал Илсет. – Я решил, что… сдержанность не помешает.
– Конечно, – кивнул Нашрель, но в голосе его по-прежнему сквозило недовольство. – Так ты не сумел его найти.
– Верно, – подтвердил Илсет, неуверенно покосившись в сторону Аши. Та сразу почувствовала, что разговор не предназначается для ее ушей.
Старший кивнул, словно ожидал такого ответа.
– К счастью, это не так уж существенно. У нас есть след.
Илсет мгновенно забыл о девушке, уставившись на членов совета.
– След? Не благоразумней ли…
– Что сделано, то сделано, Илсет, – отмахнулся Нашрель. – Не волнуйся, им было приказано никому не вредить.
До сих пор остальные члены совета молчали, но теперь заговорила сидевшая по левую руку от Нашреля женщина.
– Не лучше ли прежде обсудить другие дела? – вежливо предложила она, – чтобы наша юная гостья могла отдохнуть.
Нашрель словно только теперь заметил Ашу.
– А, да, ты права, – он покачал головой, словно дивясь своей рассеянности, и всмотрелся в лицо Аши.
– Как тебя зовут, девочка?
Аша вздрогнула – она почему-то не ожидала, что с ней заговорят.
– Ашалия, – отозвалась она, стараясь говорить с должным почтением. Не удалось – голос прозвучал слишком резко.
Нашрель как будто не обиделся.
– Что ты помнишь о нападении, Ашалия?
Она удивленно помолчала.
– О нападении? Я помню только, что легла спать, а потом оказалась сидящей на лошади перед старшим Каспераном на полпути к Джарету в таком виде. – Она холодно указала на свое лицо.
– Мы сочли за лучшее пока не говорить ей, Нашрель, – вмешался Илсет.
– Тенью ее сделали наутро после атаки, – дополнил Касперан, стоявший в стороне. Он предпочел, чтобы говорил Илсет.
Нашрель потер лоб.
– Почему же, собственно?
Илсет неловко замялся.
– Собственно, это еще одно дело, которое требуется обсудить. Боюсь, это моя вина. Он поморщился. – Она… меня вынудила.