Тень над скульптурой - стр. 38
– Я училась в Питере и мучилась каждое утро шесть дней в неделю, когда рано вставала, чтобы успеть на электричку.
– По бейджику Карина?
– Верно, – кивнула она.
– Некоторые специально носят на работе чужие имена.
– А вас как звать?
– Александр.
– Тогда будем знакомы.
Она протянула ладошку для некрепкого рукопожатия. Тоненькая ручка, какая и крохотную жизнь ни под одной угрозой не обидит, но через эту кожу сочилось столько тепла, сколько не вмещает в себя даже бьющееся сердце влюбленного романтика…
– У вас такая красивая машина, – Карина покрутила головой, любуясь карбоновым салоном и различными светящимися синим кнопочками на панели управления.
– Дорога как раз пустая и без постов… Поедем побыстрее?
– Я никогда не ездила слишком быстро.
Очарованная до головокружения изяществом спорткара, она отвечала не думая, лишь бы не обижать молчанием.
– Значит, решено.
– Я вроде никуда не тороплюсь, но… Машина просто чудо! Это гоночная? – шутливо прозвенел ее тонкий голосок.
– Мечта с юности. Из гоночной в машину для души… – не без иронии хмыкнул Катаев.
– Как легко вам говорится… Как будто эта машина – игрушка.
Александр в возмущенном удивлении поднял брови, и девушка тут же слегка побледнела. Ее расширенные глаза отражали одновременно и страх, и невинную чистоту намерений и мыслей…
– Нет-нет! – вдруг очнувшись, затараторила она. – Я ни в коем случае не хотела вас обидеть, просто… Так много людей едва концы с концами сводят, берут кредиты, чтобы купить дешевую машину или… А вы разъезжаете на дорогущей ради души, потому что можете себе позволить… Я ни в коем случае не обвиняю вас, каждый получает то, что он заслужил, просто… Такой контраст…
– А, впрочем, пускай она и будет игрушкой… Как думаете, голодающие счастливы?
– Не знаю, наверное, нет, – пожала худенькими плечами она.
– М-да, простоватый вопрос… – как будто бы отгоняя неудачливого суфлера, он поправил волосы, что своевольно спустились на бок, а потом всем телом повернулся к девушке. – Вы из небогатой семьи?
– Нет. Мой родители спились. Отец три года назад умер, мать все еще допивает свой век.
– Кажется, вы говорили, что не считаете себя несчастной.
– Во всяком случае, не помираю с голоду.
Она неловко улыбнулась и, смутившись, уставилась в окно, за каким фонарный столб непрерывным потоком сбрасывал на опустевшую стоянку прозрачно-желтые струи света.
– Ладно, что тянуть. Едем.
– Но вы ведь… – взволнованно спохватилась Карина, когда Александр уже вырулил на дорогу. – Вы же не считаете меня какой-нибудь пустышкой или дурочкой…
– С чего бы это вдруг?