Тень - стр. 30
Герда Персон.
Алиса снова почувствовала раздражение перед предстоящим разговором. Столько шума из-за этой смерти. У государства и так ни на что не хватает денег, неужели муниципалитету больше нечем заняться. О Герде Алиса знала немного, хотя они почти двадцать пять лет прожили под одной крышей. С рождения Яна-Эрика и до того, как Герде исполнилось шестьдесят семь и ей уже самой потребовалась помощница по хозяйству. Впрочем, она бы ей и раньше не помешала, потому что, честно говоря, Герда никогда не отличалась особым пристрастием к чистоте, но Аксель отказывался менять ее и впускать в дом незнакомого человека.
Он считал, что Алиса преувеличивает. А Алиса не понимала, почему нельзя одного чужого человека поменять на другого. И что Аксель мог знать о хозяйстве – ведь он всегда сидел, запершись в кабинете, – тоже оставалось для нее загадкой. Герда неизменно была рядом, к ее присутствию привыкли и не замечали ее, как не замечают кошку или собаку, но что она была за человек, Алиса так и не узнала. Граница между господами и обслуживающим персоналом была нерушимой, и никто из них не стремился сократить дистанцию. Но Герда находилась слишком близко. И видела, как Алиса постепенно превращалась из творческого союзника и равного по силе партнера в супругу-марионетку, которая должна стоять рядом и радоваться, когда муж получает награды. Герда была свидетелем всего, что происходило в их жизни, и Алиса ненавидела ее за то, что ей все известно.
Мало-помалу их жизнь превратилась в вечное соперничество. Но тут Алиса забеременела Анникой, с рождением которой борьба закончилась. Внутренний разлад лишил Алису способности писать и навсегда отодвинул ее в тень Акселя. Она пыталась преодолеть собственные инстинкты. Не могла понять, откуда они взялись – изнутри или извне. Аксель продолжал осуществлять свои мечты, а со своими ей пришлось распроститься.
Дети и все с ними связанное поставили под угрозу осуществление ее планов. Детский крик прогонял вдохновение. Дети плакали – она утирала слезы. Потребность детей в ее присутствии и любви сковывала ее по рукам и ногам.
Алиса Рагнерфельдт вздохнула, взгляд ее был устремлен в прошлое. И только тиканье кухонных часов напоминало о настоящем.
То, что тогда чуть не задушило ее и своей обыденностью едва не довело до депрессии, в действительности было одним мгновением. Но сейчас, спустя сорок пять лет, она была готова на все, лишь бы снова пережить это мгновение.
И получить шанс все исправить.
Когда Луиза вошла в кухню, Ян-Эрик все еще сидел на своем месте с газетой. Элен ушла, Луиза попрощалась с ней в прихожей. Потом что-то долго делала в ванной, вышла накрашенная и с полотенцем на голове. Ян-Эрик смотрел, как она, словно не замечая его, идет к морозильнику, вынимает два кусочка хлеба из пакета и кладет их в микроволновку. Четкие движения сопровождаются негромкими звуками – хлопанье дверцы, шелест упаковки.