Тень изначальных - стр. 38
Понимая, что время одиночек уходит, еще в первые годы конфликта отдельные семьи слились в единый организм. Если верить рассказам карпетских стариков, так в то время поступали все, кто обладал хоть зачатками ума. Таким образом, успешно пережив войну (и даже разбогатев на ней), мастера всевозможных профессий продолжили трудиться дальше уже в составе гильдий. Горькая ирония, что владыка подмял под себя весь континент, но к настоящему единению это привело лишь в рядах торгашей и ремесленников.
Среди тех, кто исправно пользовался услугами люденцев, был и отец Рика. Называли их так больше по привычке, торговые точки стремительно, как грибы после дождя, выросли по всей стране, больше не ограничиваясь одним лишь севером. Сейчас он стоял в одной из таких. Но глубоко-глубоко, на подкорке мозга, отпечаталось воспоминание: занесенный снегом знакомый герб. Не обычная печать на вывеске, а огромный, отлитый из металла символ. Именно мимо него Рендалл Элайда множество раз водил своего отпрыска.
От воспоминаний затошнило. Времена, когда он задирал голову вверх, чтобы разглядеть, что происходит за стойкой, давно прошли, сейчас он смотрел на нее сверху вниз. Но, казалось, пройдет мгновение – и тяжелая рука отца ляжет на плечо. Прямо как в те времена.
В реальный мир его вернул Берт, холщовый сверток с глухим стуком лег между ними.
– Смотрите.
Рик кивнул, резко, куда быстрее, чем хотел, сдвинул ткань в сторону. Блеснул металл.
– А внутри – семена… – одними губами произнес юноша.
Мужчина, как ни странно, услышал. Хмыкнул.
– Может, еще и происхождение фразы знаете?
– Происхождение… – Рик сам подивился хриплости своего голоса. – Шутка-присказка. В холщу пакуют семена на зиму, иначе никак. Над тем, что одна из крупнейших оружейных гильдий заворачивает свое оружие в обрезки от мешков, не иронизировал только ленивый.
– Пусть смеются, – Берт доверительно наклонился вперед, – ценность ведь внутри, а не снаружи. Гвардейский корпус получается свои заказы в именных ящиках. А шкатулки для высокородных дополнительно инкрустированы и отделаны шелком внутри. Мы очень любим и уважаем любых наших клиентов. Но я бы больше боялся тех…
– …кто сеет семена из холщи.
Он не стал озвучивать вслух значение поговорки, все и так было ясно. Продавец кивнул. Оттолкнулся от стойки, вновь сложил руки на груди, повторил:
– Смотрите.
Казалось, произнесенные юношей слова обрели форму. Тонкое лезвие длиной с ладонь, изящное в своей простоте. Ничего лишнего, лишь металлический блеск. Никакой гарды, ближе к середине лезвие немного расширялось, перетекая в темную гладкую рукоятку из бука. Тончайший деревянный лубок, проваренный в льняном масле, был насажен на продолговатый железный цилиндр. Кинжал будто сам просился в руку. Чехол лежал там же, простые ножны из темно-коричневой кожи, с петлей на конце.