Тень и искры - стр. 46

– Давай, – сказал сир Холланд, выдергивая меня из размышлений. – Надень повязку и продолжай, пока не поразишь цель.

Я со вздохом натянула ткань на глаза, а сир Холланд завязал так, чтобы повязка не сдвинулась. Я позволила миру погрузиться в темноту – что еще мне делать? Где я должна быть?

Сир Холланд повернул меня к манекену, и я почувствовала, как мужчина отошел. Крепче сжимая кинжал, я думала о том, что он сказал. Воин. Может, он и прав, но ко мне подходит еще одно определение.

Мученица.

Независимо от того, придет ли за мной Первозданный и справлюсь ли я, если он придет, конечный результат будет тем же.

Я не выживу.

Закончив тренировку с сиром Холландом, я, мучаясь от головной боли, осторожно спускалась по узкой лестнице, где попадались скользкие ступеньки. Солнце пыталось пробить темноту. Этот коридор был самым сумрачным в восточном крыле замка Вэйфейр. Я шла к последней маленькой комнате в конце тихого коридора. Дверь была приоткрыта, и я надавила на нее.

На столе возле узкой кровати мерцала свеча, бросая мягкий свет на маленькое тело, лежащее на матрасе. Я на цыпочках направилась к табурету у кровати, поморщившись, когда под ногами заскрипели доски. Но человек на кровати не шелохнулся.

В последнее время Одетта много спала, ее сон был все крепче. Она уже была старой, когда я пришла в этот мир, а теперь… ее срок близился к концу. Скоро она покинет царство смертных и отправится в Страну теней, где проведет вечность в Долине.

Мое сердце сжалось, когда мой взгляд упал на седые волосы, все еще невероятно густые, и переместился к скрюченным, покрытым пятнами рукам, лежащим поверх одеяла – слишком толстого для такого дня, когда в окно дует теплый ветер, шевеля лопасти потолочного вентилятора. Я поправила край одеяла.

Узнав, что Первозданный не забрал меня, Одетта посмотрела на меня слезящимися глазами и сказала: «Смерть не хочет иметь ничего общего с жизнью. Нечему тут удивляться».

Я тогда не вполне поняла, что она имела в виду. До сих пор это было неясно. Но ее ответ не удивлял. Одетта никогда меня не баловала. Никогда не проявляла особой любви, но была мне матерью в большей степени, чем настоящая. И скоро ее не станет. Даже теперь она была так неподвижна.

Слишком неподвижна.

Я смотрела на ее впалую грудь, и у меня перехватило дыхание. Я не замечала никакого движения. Мое сердце заколотилось. Кожа старушки была бледной, но вряд ли это восковой налет смерти.

– Одетта? – Мой голос прозвучал резко.

Ответа не последовало. Я встала и повторила ее имя. Во мне разгоралась паника. Неужели… она умерла?