Тень дьявола. Часть 1 - стр. 62
– Это к счастью, Илюша. Наш день отмечен сюрпризом!
– Хорош сюрприз – сверкать голой коленкой перед народом!
– Да успокойся ты, право. Сейчас я всё исправлю.
Она взяла мужчину за руку и повела к скамейке, на которой расположилась Ирина.
– Доброго здоровья, – молодцевато произнёс мужчина. – Вы не будете возражать, если мы пристроимся на краешке?
– Минут на десять, не больше, – добавила женщина. – Илья Михайлович умудрился порвать брюки на самом видном месте, а у меня, к счастью, есть нитка с иголкой.
– Конечно, присаживайтесь, – посочувствовала Ирина, вставая. – Я уже отдохнула, пойду дальше.
– Что вы, что вы, – запротестовал Илья Михайлович, положив руку на плечо Ирины. – Отдыхайте, любуйтесь красками лета. Мы мигом, правда, Наденька?
– Придётся постараться.
– Вот и хорошо, вот и прекрасно, – сказал Илья Михайлович, присаживаясь рядом с Ириной.
– Пока Наденька колдует с иголкой, вы с вами познакомимся. Не часто выпадает случай пофлиртовать с прелестным созданием.
Мужчина был по-отечески доброжелателен, от него исходила душевная теплота.
– Вы уже знаете, как меня зовут, смею лишь добавить: фамилия моя Старостин. Мою жену зовут Надежда Викторовна, то же Старостина.
Супруга Ильи Михайловича чуть-чуть приклонила голову и в знак подтверждения приподняла брови вверх. Только теперь Ирина смогла рассмотреть женщину. В кафе сделать это было невозможно, там стоял полумрак, и лицо Надежды Викторовны было в тени. Супруга Ильи Михайловича была по-настоящему красива: стройная фигура, высокая грудь, в глазах не по годам яркая синь, влажные полные губы и девичьи ямочки на щеках.
Ирина не стала дожидаться вопросов и с радостью представилась сама:
– Ирина. – После секундной паузы, добавила. – Ларионова.
Ей сделалось хорошо и комфортно. И хотя она не знала родителей и их ласки, а родительские отношения наблюдала только со стороны, в ней появилась уверенность, что если бы они были живы, то были бы непременно похожи на новых знакомых. Длительное затворничество дало о себе знать: появилось неожиданное желание выговориться, поделиться сокровенными мыслями и посоветоваться. Ирина терзалась сомнениями и не знала, как поступить. Открыться перед этими людьми, рассказать им всё о себе вот так, сразу, было выше её сил. Даже если они добры и отзывчивы. Она предпочла отмолчаться.
Илья Михайлович с одного взгляда определил, что цвет лица у Ирины нездоровый, её точит болезнь, и она нуждается в помощи. Если женщина проводит целый день на набережной, значит, ей нечем заполнить пустоту мучительно длящегося дня, значит, засасывает её печаль и некому эту печаль развеять. По натуре своей Илья Михайлович был сердобольным человеком, и оставаться равнодушным он не мог.