Тень души - стр. 52
Там конные били всё-таки драчунов и только на улицах, чтоб опять не спалили полгорода, а тут нормальному человеку даже за статую отлить не зайди или на арке какой-нибудь не добавь что-нибудь от себя к барельефу.
Вести себя прилично лучше получалось у старшего братца, хотя бы по тому уже судя, что он умудрился умыкнуть только Хельгу, когда младшенький сумел отчебучить такое дважды. И Рангвальду удалось свести знакомство с Глоином, конунгом отряда, который охранял струги и купцов из торгового поселения, что лежало именно на притоке великой реки. Они легко сговорились, конунг сам предложил присоединяться к нему.
По пути, на переволоках у речных порогов, на караван нападали степняки, в сражениях теряли воинов. Ещё больше остались на службе кесарю. Так же многие струги, эти туземные большие лодки, потеряли или повредили так, что на обратную дорогу их точно не хватит. А у братьев всё-таки настоящие, сделанные из морёного дуба знаменитыми мастерами Скирингсалла «морские соболи».
Правда, и тяжеленные! Особенно когда гружёные. Но, пусть и намаялись с ними на переволоках, в дружине никто не роптал, напротив – выразили горячее желание повторить всё снова, да ещё и вёслами махать против течения. Осенью уже с новым конунгом пришли в Скол.
Городок Хельге сразу приглянулся. Братья построили большой общий дом для дружины и ещё два, чуть поменьше, для себя. В городе братцы остепенились, им явно не хотелось быть изгнанными снова. Жёны Ролло принялись рожать, как наперегонки. У Хельги через год родилась Ингрид, названная в честь мамы Рангвальда, а потом Гаук, названный в честь э… дедушки. Мальчик умер от болезни, и больше детей им боги не послали.
Рангвальд заключил с Глоином обычный союз, в котором признал старшего конунгом, но в остальном конунгом для своих викингов был он сам. Остепенились братцы только в городе, у них было множество других мест вне города, чтобы потешить своих бесов.
Конунги разделили обязанности. Один год Рангвальд с братцем Ролло ходили с караванами в Царьград, а Глоин «правил» землями. На другой менялись. Выражалось «правление» в том, что они под видом разбойников попросту грабили поселения аборигенов.
Разделялись только летом, зимой же ходили по окрестностям в «полюдье» сообща. Тогда они как бы собирали дань за защиту от других, плохих викингов, которые грабили аборигенов летом, и в «полюдье» соблюдались какие-то приличия – хотя бы никого не насиловали и не убивали. Ну, не сразу, за недоимки сначала забирали в невольники.
Хоть и старались не грабить одни поселения каждый год, чередовали через год, а то и два, однако «покорённые» туземцы как-то обидно быстро закончились. Даже в «полюдье» викинги стали встречать сопротивление. С непокорными, конечно, легко справлялись и люто расправлялись…