Тень. Человек без лица - стр. 15
-Вы кто?
-Я-то знаю кто я, вот кто ты, остается вопросом? Ты помнишь, что с тобой случилось до того, как ты сюда попала.
Вижу по глазам, что напрягает извилины, и что-то там перекладывает на полочках головного мозга. Поднимаю покрывало и смотрю на ее рану, процесс заживления проходит нормально, небольшой отек, но он спадет, главное, что нет воспаления. Хороший бы из меня хирург получился, наверное… Она приподнимает голову и хочет засунуть нос туда, куда собака письку не сует, толкаю ладошкой ее в лоб, заставляя принять горизонтальное положение.
-Имя-то хоть помнишь? – напоминаю, что мне от нее, собственно, интересно, - а то записал тебя Машей Ивановой.
-Почему Маша Иванова?
-Можно и по номеру… Ты у нас восемьсот тридцать вторая… Ну. Так что с именем, Маша Иванова.
-Помню, - отвечает она мне, но вижу по глазам, что сейчас соврет, - Ефросинья, - вот сучка. Я тут корячусь, жопу свою подставляю, а она врет, как сивый мерин.
-Ага, - вот интересно, откуда она знает эту дурацкую песенку? И почему я поддерживаю ее глупость, - юбка синя, кстати, морда тоже… Кто ж тебя, детка, так приложил-то.
Молчит и смотрит. Вижу же, что все она помнит. Зараза мелкая…
-Ну, а я тогда Афанасий, семь на восемь, восемь на семь…
-И, походу, сейчас придет санитарка, звать Тамарка? – улыбаясь спрашивает меня.
-Нет, вынужден тебя расстроить, никто не придет, - ага, сейчас всех позову и еще 102 наберу, скажу: «Приходите люди добрые, милости просим. Чай, кофе, потанцуем?».
-Вы не ответили где я?
-Так и ты молчишь, как Зоя Космодемьянская… И давай на ты, хорошо. Я видел тебя всю и везде, мыл и убирал тут за тобой, - какие мы стеснительные, охуеть моим мозгам, - вот, хоть щеки порозовели, а то была похожа на труп. Ладно, лежи и не вставай. Я пойду по делам, вернусь и покормлю тебя. Может, когда ты поешь, вспомнишь кто ты такая, а, Ефросинья? И не бегай тут…
-Ага, смешно, я-то и встать, наверное, не смогу.
-Вот и отлично. Не стоит беспокоить моих пациентов, - говорю ей. – А то, не дай Бог, встанут и уйдут.
-Так я в больнице?
-В морге, - отвечаю, и выхожу за дверь.
8. Глава 8
Павел
Иду по коридору и понимаю, в какую жопу я себя загнал. И самое обидное, что сам, никто ж не просил… А делать-то теперь что? Не усыплять же ее, как бездомную псинку…
Как только она открыла рот и произнесла слово, я понял, в ней все то, что я «терпеть ненавижу». Она с гонором, противным характером, за словом в карман не полезет, а самое страшное, что она не дура… Ну, хотя все женщины от природы дуры, но вот она из серии «умных дур», тех, которые строят карьеру, чего-то добиваются в жизни, и редко зависят от мужчин. Я вот прямо чувствую, какие у нас разные темпераменты. Как только она очухается, надо куда-то ее сплавить, по-быстрому, иначе быть войне.