Тень Белого Тигра - стр. 43

– Теперь уж наверняка… Тянуть не буду, ситуация у нас скверная и во всех смыслах смертельно опасная. Пять дней назад мы…

Договорить он не успел, не смог: вдруг охнул, согнувшись, прижимая влажную от пота руку к груди.

– Генерал!

Кожа у него вмиг покрылась чешуей, шея побагровела с одной стороны и побелела с другой, глаза наполнились кровью. Дэкван схватил генерала за плечи, пытаясь успокоить – того трясло, скрежетали сомкнутые до крови длинные зубы, пронзающие острыми клыками губы.

– Гванук! Минхи! – позвал Дэкван, не отнимая рук от тела генерала. Такие приступы случались и прежде, Дэкван сам становился им свидетелем, но помочь был способен только в одном: вывести ёнгданте под открытое небо, в холод, окунуть в снег, не давая жару распространиться по всему телу. Наступала ночь, время стихии Металла прошло, и наступала пора стихии Дерева. Это она накаляла внутренности генерала и в плохие дни мешала дышать.

Но прежде чем Гванук и Минхи явились, чтобы прийти на помощь, Дэкван почувствовал, как под ладонями в том месте, где его пальцы стискивали плечо генерала, ползет его кожа вместе с чешуёй.

Нет, это был не обычный приступ драконьей лихорадки. С ёнгданте слезала чешуя, самая прочная защита Дракона. Белые и красные пластины размером с ноготь остались на пальцах и ладонях Дэквана, когда он отнял руку.

Это было неправильно. Мер’тонъ, невозможно!

Если Великий Зверь теряет кожу, он перерождается или умирает?..

Дэкван уже задавался вопросом, как долго сможет продержаться генерал, если будет растрачивать себя на Дракона. Но все подобные мысли были мимолётными, почти несерьёзными: разговор по душам у костра поздней ночью, отголосок тревоги в вопросе, заданном хёну Чжихо.

Сейчас, когда Дэкван смотрел на сползающую с тела генерала драконью чешую, страх за жизнь ёнгданте стал настолько осязаемым, что заполнил собой всё пространство комнаты и давил на стены. Те в самом деле тряслись, камни трескались и осыпался низкий потолок над головой.

– Ёнгданте! – воскликнул Дэкван, кидаясь к генералу снова. Его выгнуло, глаза распахнулись – потемнели, просветлели, зрачок расширился. Мун Нагиля кидало по всему Великому Циклу стихий, от металла до дерева, от дерева до земли, от земли до воды.

Дэкван не знал, чем помочь и что сделать, чтобы остановить страшный внезапный приступ, и, более того, не понимал, что его вызвало.

Когда спустились Минхи и Гванук, Дэкван дал отмашку: уведите из башни людей, выведите пленника наружу. Кажется, спасать теперь нужно не ёнгданте, а воинов, что и понятия не имеют, какая сила сидит в теле их генерала.