Тэмуджин. Книга 3 - стр. 2
Вожди южных родов частенько стали приезжать в джадаранский курень – встречались там, договаривались на случай войны, подсчитывали общие силы. Решимости им придавало и то, что на джадаранских землях стояло сильное войско Есугея, да к ним же прибивались еще генигесы – те самые, которых во время летнего отступления на Ононе Таргудай бросил на «съедение» онгутам, а те, не имея иного выхода, перешли на сторону пришельцев.
Народ – и с той, и с другой стороны – почувствовав, что прежние беззаботные времена миновали и теперь в любой день может нагрянуть буря большой войны, притих в тревожном выжидании. И по Онону, и по Керулену курени замерли в тоскливой тишине и даже важные осенние тайлганы проходили без былого шума и веселья, без пиров и гуляний, лишь богам приносили обильные жертвы, собираясь на западных и восточных окраинах, и тут же расходились по айлам, и вновь застывала все та же гнетущая, выжидающая тишина. В этот год почти не было свадеб (обычно они приходились на осеннюю молочную пору), да и те немногие семьи, которые решались исполнить прежде заключенный сговор, проводили все быстро, наспех – лишь бы свершить обряды.
Мужчины точили оружие и ладили доспехи. Юноши под присмотром десятников и сотников почти ежедневно выходили на учения, толпами носились вокруг окрестных холмов с копьями наперевес, поднимая за собой густые снежные вихри. В ожидании битв и сражений они спешили научиться главным премудростям войны: наступать, отступать, заманивать, окружать…
У окраинных юрт подолгу стояли старики и подростки, смотрели, как по заснеженным склонам муравьиными полчищами рассыпаются всадники в конном строю. Подростки возбужденно кричали, спорили:
– Этот край отстает!
– А как же не отстанет, когда у этих круг больше выходит.
– Это те должны были придержать коней.
– Пока будешь придерживать, враги успеют перестроиться…
Старики все больше молчали, хмурили лица, потихоньку переговаривались:
– Сейчас-то как будто бодрые, посмотрим, каковы будут, когда придет враг, не подвели бы в нужное время…
– Не наложили бы в штаны.
– Вони много будет…
II
Тэмуджин всю осень прожил в беспокойном, нетерпеливом ожидании того времени, когда с помощью кереитского хана он сможет вернуть отцовский улус. Пошел уже третий год после смерти отца.
Временами неотвязным роем осаждали его тревожные мысли о разных угрозах, нависших над ним, готовых вот-вот разрушить заветную мечту. То ему казалось, что время идет слишком долго и подданные отца, прижившись в других улусах, забудут о нем и предадутся другим нойонам, то он думал, что Таргудай переманит к себе отцовских тысячников, договорится с ними и уведет войско, то он боялся, что Мэнлиг и Кокэчу за его спиной замышляют какие-то новые каверзы…